Скорпика

Она плакала, чтобы почувствовать его тепло, и плакала, когда оно покинуло ее, вся эта синева перешла в черное, потом в белое, а потом в пестрый узор из зеленого и коричневого вокруг нее. Она снова оказалась в своем теле, просто в своем теле, ее руки выскользнули из рук Сессадон и лежали на прохладной сухой земле. Девочка больше не пела. Она вообще не слышала никаких звуков.

Ее юное лицо блестело от слез, Эминель смотрела на Сессадон, не в силах выразить словами то, что только что почувствовала. Колодец силы, связь со всем и везде, это было так, как если бы свет расширял само ее существо. Этого было слишком много. И все же в каком-то смысле этого было еще недостаточно.

– У тебя потенциал больше, чем я даже могла вообразить, – сказала Сессадон. – Ты удивительная.

При словах колдуньи Эминель почувствовала в груди то, чего никогда не ощущала раньше: гордость. Вздымающуюся, растущую. Осознание всех этих возможностей внутри нее распространялось, как неконтролируемый огонь по иссушенному полю травы.

– Ты чувствуешь его? Свой потенциал? – спросила Сессадон.

И Эминель снова положила руки на ладони Сессадон, ее влажные глазки ярко блестели, и она сказала:

– Покажи мне больше.

29 Миссия

514 год Всея Матери

На севере Паксима

Азур, Тамура

Наблюдая за тем, как наконечник ее стрелы исчезает в горле первого врага, Азур дха Тамура наконец-то поняла, для чего она была рождена.

Она испытывала чувство удовлетворения на охоте, лишая жизни существ, но это было намного лучше: опьянение, которое пронизывало ее от кончиков пальцев до самого сердца. Она мгновенно пристрастилась к ощущению смерти, к тому, чтобы уничтожить жизнь, равную ее собственной. Она снова возблагодарила Скорпиона за то, что он привел ее к сестрам-воительницам, освободив от тех безымянных, хаотичных лет в Арке. Мысль о том, что она могла прожить всю жизнь, не испытывая подобных чувств, была кощунственной.

Накануне вечером их путешествие на куфаи было ужасающим: они плыли в темноте на покачивающихся суденышках. Пустой плот, который они тащили за собой, шел высоко по воде, постоянно ударяясь и толкая их собственную куфаи. Азур была уверена, что сейчас соскользнет в воду и пойдет ко дну, даже не успев закричать. Но Айсилеф, бывшая рядом с ней, увидела ее страх. Она принялась рассказывать длинный, бессвязный, сальный анекдот о сестианском костесжигателе, арканском маге огня и паксимском сенаторе. Когда они причалили к тихому берегу Паксима, Азур уже хихикала, а когда Айсилеф повторила под нос: «Простите меня, сенатор, это не кость», – ей пришлось подавить искренний смех.

Они так долго тренировались перед своим первым заданием, что Азур была давно готова к нему. Это был подходящий способ напоить первые стрелы человеческой кровью. Вернувшиеся скорпиканки принесли с собой много сведений, полученных во время пребывания в других королевствах, и королева Тамура «просеяла» их, чтобы составить план. Это не было актом войны, внушала она им. Это просто испытание. Возьмите оружие любым способом, а затем уходите. Одна небольшая вылазка, резкая и быстрая, как жало хвоста скорпиона.

Недалеко от северного побережья Паксима, как рассказала им вернувшаяся воительница, находился огромный тайник с оружием, собранным за многие годы в ближайшем торговом пункте под названием Централия. Местный торговец, справедливо или нет, никогда не доверял скорпиканским бойцам. Он накапливал оружие, поступавшее через пост, и хранил его в сарае на своем участке, на значительном расстоянии от поста. Об этом знали все в округе, но никто за ее пределами, и тайник особо не охранялся, сказала воительница. Купец и соседний фермер не раз прилюдно спорили о спрятанном оружии; если бы оружие украли, а купца убили, подозрение пало бы на голову фермера. В поместье жили только купец, его жена и пять или шесть сыновей, большинство из которых были слишком малы, чтобы уметь сражаться. Паксимские женщины, видимо, были менее способны воздерживаться от удовольствий с мужчинами, чем скорпиканки, или, возможно, они не понимали результатов этого; даже при общем уменьшении числа рождений Паксим все еще кишел молодыми сыновьями.

Бохара была их капитаном в этой миссии и командовала группой из пяти человек, причем Азур и Айсилеф были самыми молодыми среди них. Еще несколько воинов могли бы пригодиться хотя бы для того, чтобы нести награбленное оружие, но Бохаре нравилось число пять – на удачу, и Тамура одобрила этот выбор. Три мечницы атаковали бы напрямую, Бохара во главе, а две лучницы обстреливали бы противника с ближайшего возвышения. По словам вернувшейся воительницы, для сложившейся ситуации этого было достаточно.

И если бы все действительно было так, то так бы и случилось.