Скорпика

– Есть способы. Например, вот этот, – ответила Бохара, протягивая «расколотое вино» девушке. – Хочешь?

– Мне не нравится вкус.

– Кто пьет его ради вкуса? – Бохара спросила, явно не рассчитывая на ответ, откинув голову назад, чтобы сделать еще один глоток.

Когда Бохара снова предложила ей напиток, Азур наконец выпрямилась и села, вытянув ноги и направив ступни к воде, чтобы можно было взять бурдюк обеими руками. Она поднесла его к губам и глотнула. Затем, покачав головой, протянула его обратно.

– Плохо?

– Плохо.

– Все еще думаешь о том, о чем не следует?

– Да, – ответила Азур, боль внутри нее нарастала, и ей было стыдно. Она считала себя воином. Она родилась не в том королевстве, но судьба привела ее в правильное место, и она нашла свою радость, свое предназначение с луком в руках. Этой слабостью она обесчестила Скорпику. И все, чего ей хотелось в этот момент, – это наполнить свою тунику камнями и бежать обратно в воду, на этот раз до конца. Чтобы присоединиться к своей подруге в смерти, оставив позади мир, который, казалось, не хотел ее.

– Есть только одна вещь, которая так же хорошо помогает освободить разум от беспокойства, – сказала Бохара, отложив бурдюк с вином и присев рядом с Азур на песок.

С пояса она сняла резной предмет, похожий на небольшую дубинку. Она была длиной с указательный палец, но гораздо толще, с достаточно большой петлей на одном конце, чтобы просунуть палец. Она была сделана из какой-то кости или рога, скорее всего, из рога, с толстыми гребнями по всей длине от петли до дальнего закругленного конца.

– О, – воскликнула Азур, указывая на него, цепляясь за возможность отвлечься. – Мне всегда было интересно, что это такое. Что это за оружие.

– Это… не оружие.

– А что тогда?

В усмешке Бохары промелькнуло что-то, чего Азур не поняла.

– Это инструмент удовольствия. Мелочь, которую я однажды подобрала в Сестии во время обрядов. Он сделан из рога барана, специально отполирован и обточен для этой цели. Не одобренный богом, конечно, но очень хороший для того, что бог любит делать там, внизу.

– Внизу?

Бохара рассмеялась.

– Я говорила о Сестии, ну да, еще… там, внизу.

Она протянула руку с рогом и коснулась им колена Азур. Сначала игриво. Потом воздух вокруг них словно затих. Она снова прикоснулась рогом к колену, на этот раз с внутренней стороны, и медленно, маленькими кругами провела кончиком по обнаженной коже.

– Разведи колени, – сказала Бохара почти обыденно.

Азур так и сделала, переместившись, чтобы положить одну руку на песок позади себя, поддерживая равновесие. Она чувствовала себя очень далеко, наблюдая, как роговой стержень с мягким, уверенным нажимом поднимается вверх, прочерчивая круги по внутренней стороне бедра, пока не скрылся под мягкой кожей юбки.

– Я доставлю тебе удовольствие, если ты этого захочешь, – сказала Бохара. – Я помогу тебе забыть.

Азур почувствовала, как рог достиг места соприкосновения ее ног и прижался к ее отверстию, продолжая кружить, волнуя там мягкую влажность.

Бохара тихо спросила:

– Хочешь?

Азур кивнула, раз, второй.

– Ложись.

Она опустилась на песок, руки по бокам, колени расставлены, лицо обращено к небу. Закрыв глаза, она услышала, как Бохара приблизилась. Через мгновение Азур почувствовала, как вторая рука скользнула под юбку. Эта рука двигалась не кругами, а линиями, кончики пальцев скользили по нежной, мягкой коже, пока подушечка большого пальца Бохары, более мягкая и проворная, чем рог, не достигла соединения. Когда палец дотронулся, надавил, подразнил набухший узелок, Азур охватило тяжелое, сочное тепло.

В одно мгновение характер поглаживаний изменился: большой палец и рог стали двигаться вместе в ритмичном созвучии, и это ощущение заставило ее громко вскрикнуть. Когда ее рот раскрылся, затылок сильнее вдавился в песок. Сама того не желая, она отклонила бедра назад, подалась всем телом вверх, жаждая большего.

Поглаживая ее, Бохара тихо сказала:

– Теперь ты понимаешь. Та, что ближе всех для меня, сейчас на задании в Ущелье Скорпиона. Я знаю, что значит тосковать. Что бы мы ни делали здесь, ты не станешь мне ближе, чем она.