Скорпика

– Нам придется держаться подальше от окон, – сказала всегда прагматичная Айсилеф. Из них двоих она была более жизнерадостной и практичной там, где Азур была амбициозной; универсальным, а также искусным бойцом там, где Азур была абсолютным гением в обращении с луком, и только с луком. Азур сама так говорила. Она могла быть высокомерной, но это не было хвастовством, убеждала девочка себя, если ты действительно хорош.

Старшая воительница, стоявшая перед ними, повернулась, шикнув, чтобы заткнуть их. Азур оглянулась, но первой это заметила Айсилеф.

– Ведите себя достойно, – пробормотала она себе под нос. Обе девочки выпрямились и направили морды своих пони прямо на центр широкой ровной дороги. Ветерок не шевелил уличную пыль, и, даже несмотря на облачность, затянутое пеленой солнце, казалось, лизало липким, настойчивым жаром их голые затылки.

Остаток пути до храма-дворца они ехали в молчании, стараясь создать как можно более серьезный и грозный образ, чтобы соответствовать старшим воительницам. В своих кованых доспехах, со щитами, висящими на спине, и мечами, покачивающимися в ножнах, старшие скорпиканки выглядели как небольшая, но смертоносная сила. Может быть, Азур и не была самым разумным мыслителем, к тому же ей было всего тринадцать, но даже она понимала, что это не случайность.

Когда они прибыли в храм-дворец и их проводили в покои, они услышали, как Тамура что-то вполголоса говорит Ларакхи.

– Слишком много зданий, не хватает воздуха. Если бы Всея Матерь хотела, чтобы люди жили так высоко, она бы создала мир, где много высоких гор.

– Неудивительно, что Богиня Изобилия забрала всех девочек, – сказал Ларакхи без горечи. – Когда люди так переделывают мир.

Азур и Айсилеф обменялись взглядами. Они уже слышали молву о том, что именно Богиня Изобилия, известная так же как Святая, вызвала Бездевичье. Это был один из многих слухов. Бездевичье было неудачным экспериментом Бастиона, это было пари между Богом Удачи и его сестрой Богиней Судьбы, это было началом конца света. Но никто не знал правды, и никто не спрашивал мнения Азур и Айсилеф. Участвовать в этом путешествии в компании старших воительниц было редкой честью. А они двое были самыми молодыми. Слишком юные, чтобы быть советницами или искать удовольствий, им нечего было добавить к путешествию. Для них это была чистая награда. Они выиграли испытания, предназначенные для девушек постарше – Азур, конечно, с луком, а Айсилеф с длинным мечом – и вот невероятным образом и с благодарностью они оказались здесь.

Остальным четырем молодым воительницам было не меньше пятнадцати лет. Эти новоиспеченные женщины шептались между собой по дороге о том, будут ли они искать удовольствий в Священном Городе, как многие другие воительницы до них. Тамура не давала им никаких указаний.

Азур даже слышала, как одна из молодых воительниц спросила Никхит, что та думает, и старшая воительница фыркнула:

– Пожалуйста, удовлетворяйте себя сами. – Судя по последовавшему за этим шепоту, этот ответ озадачил молодых женщин еще больше.

Сильные воительницы-ветераны, такие как Гхош и Бохара, тоже были здесь, что вполне логично, но самым странным дополнением была Гретти. Не то чтобы Гретти не была способным бойцом и ценной советницей – была, – но ее включили в свиту как хранительницу клинка, а эта должность, как говорили принятым воительницам, всегда предназначалась для новой женщины пятнадцати лет. Каким бы странным это ни казалось, они знали, что лучше не просить объяснений. Тамура сама сделала этот выбор. Она была их командиром, их матерью, их королевой. У нее была своя причина, и если она захочет, чтобы они узнали, почему она приняла такое решение, то сама скажет им, когда придет время.

Когда, наконец, скорпиканки добрались до своих временных покоев, молодые воительницы улеглись на толстые кровати и со смехом погрузились в матрасы. Азур смотрела через щель на Айсилеф, которая хихикала, зарывшись в толстую набивку. Как ни веселилась Айсилеф, Азур не была уверена, что когда-либо слышала ее смех.

Все в этой странной земле было другим, все. И, подумала Азур, они сами отличались от других. Это было захватывающе, ошеломляюще и, стоило признать, немного тревожно.

Но если их королева хотела, чтобы они были здесь, они обязательно исполнят ее волю. Они были Азур дха Тамура, Айсилеф дха Тамура – не просто ее последовательницы, а ее дочери. Они были обязаны ей всем.

* * *

Какую бы ненависть и гнев не рождало в Тамуре это путешествие в Сестию, она с нетерпением ждала дня перед обрядом по двум причинам. Во-первых, потому что это приближало ее к цели, а во‐вторых, потому что она знала, что наконец-то снова увидит деревья. Этот чудовищный город заставлял ее скучать по деревьям.