Скованная временем

– Ты объясняла план Кирнана… или это был твой план? О возвращении ключей ХРОНОСа, когда задремала между словами, – сказала она, откладывая книгу на диван. – После того что ты пережила за последние несколько дней, я боялась, что ты бросишь нас. Ты вернулась к своей прежней жизни, и Пруденс, кажется, в какой-то степени… освободила тебя. Ты ведь можешь просто уйти.

Эта мысль на самом деле не приходила мне в голову, но теперь, когда она произнесла эти слова вслух, я была удивлена, почему этого не случилось ранее. Мама вернулась, папа снова стал моим папой…

– Шарлейн? – спросила я.

Кэтрин на мгновение растерялась, а потом покачала головой, ответив:

– Не проверяла, но уверена, что для нее ничего не изменилось.

Я попросила ее принести мне компьютер. После недолгих поисков я нашла ту же свадебную фотографию, и эмблема киристов ярко выделялась на темной коже Шарлейн. Спасение Кэтрин исправило мою жизнь, но семью Шарлейн коснулось что-то другое.

Я отодвинула компьютер в сторону и снова посмотрела на Кэтрин.

– Дети Коннора? Их нет, так ведь?

Она кивнула.

– Тогда ты ошибаешься. У меня нет выбора. – Правда была в том, что, даже если бы никто из тех, кто мне дорог, не был лично затронут в этой временно́й шкале, я знала, что никогда не смогу просто сидеть и смотреть, как киристы заманивают все больше людей и приближаются к какому-то массовому геноциду. Уйти было невозможно.

– Так что насчет тебя? – спросила я, слегка ерзая на кровати. Действие лекарства прекращалось, что было одновременно и хорошо, и плохо – язык уже не заплетался, но боль возвращалась. – Помнишь что-нибудь из того дня, после сдвига?.. после Саймона?

– Я помню, как протягивала медальон этому мерзкому кретину. И Трей… – она остановилась, одарив меня грустной улыбкой, прежде чем продолжить. – Машина Трея только подъехала. Я не видела другого выбора, кроме как верить. Верить в то, что Трей сдвинет любую гору, чтобы спасти тебя от Саймона. Верить в то, что Коннор сотворит чудо с защитной границей. Верить в то, что ты сможешь исправить эту временну́ю шкалу. Я никогда не была хороша в этом – в передаче контроля другим, – но, кажется, на этот раз все сработало.

– Но ты помнишь, как была в отеле и бежала от Холмса… и все, что случилось в ту ночь. Разве это не… сбивает с толку? То, что у тебя теперь два набора воспоминаний.

– Это довольно странное чувство, – сказала она. – Но все это случилось так давно. Я помню, как гадала, чьей дочерью ты будешь – Деборы или Пруденс, когда они обе были маленькими. Моя ставка была на Пруденс, учитывая сходство, пока она не исчезла.

Кэтрин на мгновение замолчала, а потом спросила:

– Значит, Пруденс не участвовала в этом? Она пыталась спасти меня?

Я подумывала солгать, чтобы не ранить ее, но знала, что это не принесет большой пользы.

– Она спасала тебя, чтобы защитить себя, Кэтрин. И, возможно, чтобы защитить маму. Но точно не из-за сентиментальной привязанности к тебе или ко мне, если уж на то пошло. Кажется, она уверена, что ты отказалась от нее. Но я думаю, что она не позволит им снова напасть на тебя. По крайней мере, пока не узнает, что я все еще пытаюсь остановить киристов.

Кэтрин прикусила губу, но кивнула:

– Значит, на этот раз нам придется действовать очень осторожно.

– Да, – согласилась я.

На мгновение я замолчала, не зная, как затронуть тему, которая терзала меня в глубине души, но в конце концов просто решила спросить в лоб.

– Ты ведь справилась с этим, не так ли? С двумя разными наборами воспоминаний? Почему ты была так уверена, что Трей не справился бы с этим? – я слышала свой раздраженный тон, и мне это не нравилось, но мне нужно было избавиться от чувства, будто меня обманули.

– Я ничего не знала наверняка, – призналась она. – Но у Трея нет гена ХРОНОСа. А в твоем случае речь идет не о давних воспоминаниях. Даже такая яркая картина, как пребывание в горящем отеле с серийным убийцей, преследующим тебя по пятам, теряет краски спустя некоторое время, поэтому это нельзя сравнить с двумя противоречивыми наборами воспоминаний. Это все равно что читать старый дневник или вспомнить то, что давно позабылось. Или помнить и правду о событии, и ложь, которую ты столько раз рассказывала людям, обе версии кажутся одинаково реальными. Понимаешь?

– Нет, – призналась я. – Не совсем. Но я вроде как привыкла к тому, что мало что из этого понятно. Я решила, что единственный способ остаться в здравом уме – это просто плыть по течению.

– Боюсь, что примирить воспоминания из прошлого месяца будет гораздо труднее, чем далекое прошлое. Мы с Коннором обсуждали то, как лучше всего скорректировать наш собственный маленький кусочек временно́й линии. Лучше всего тебе вернуться в день смены времени, иначе твои мама и папа будут очень волноваться.

Мама. Папа. Я была счастлива услышать эти слова и вспомнить, что я снова вернулась в мир, где у меня были родители.