Сковородка судного дня

Дослушивать я не стала, отперла дверь комнаты. Очень неприятно, когда посторонняя особа начинает твое будущее планировать. Ее лорд прикажет, и Марек вприпрыжку побежит жениться. Прикажет, и чародей начнет меня с непередаваемым отвращением целовать.

Видимо, похожее отвращение читалось на моем лице, когда я вышла в бургомистров кабинет. Мужчины синхронно обернулись.

– Адель, вы здоровы? – пан Килер поднялся из кресла.

Марек его опередил, метнулся ко мне, провел ладонью по спине, принюхался:

– Ты пила?

– Шато Риквир, – сообщила секретарша, протягивая мне забытую сковородку. – Вам, пан Марек, не оставили.

Чернявый продолжал раздувать ноздри, осматривая зеленую полоску на моем пальце:

– Полынь и дикий чеснок?

– И десяток других ингредиентов… – Ясна прервала саркастичную тираду, всплеснула руками. – Милорд, этот злодей вас покалечил?

Бургомистр действительно выглядел не особо, он горбился, нетвердо стоял на ногах. Марек хищно ухмыльнулся:

– Пойдем, Моравянка. Пану Килеру нужно отдохнуть, да и нам с тобой не мешает. – Он тяжело оперся мне на плечи, кажется, «этот злодей» на сдачу от Карла тоже получил прилично. – Пойдем. Олененок в надежных руках пани Футтер… Какая женщина! Какая грудь… У тебя тоже ничего, я помню, но там…

Чародей неразборчиво бормотал весь путь до приемной, но как только мы переступили порог, перед ожидающими там горожанами, будто по волшебству, возник привычный Марек-балагур.

– Петрик, – велел он весело, – беги за мешком, получишь у пана казначея мою награду. А вас, добрые люди, мы с панной Моравянкой вечером ждем в «Золотой сковородке», угощение сегодня бесплатно! Да, пан Рышард, для всех, в честь избавления Лимбурга от оборотня.

На главной площади было по-праздничному многолюдно, карета бургомистра с плотно занавешенными окнами медленно пробиралась сквозь толпу. Ясна посмотрела на болезненно обмякшего на парчовых подушках господина. Карл встретил ее взгляд:

– Да, милая, мы с чародеем дрались, как пара мальчишек за конфету. И да, мне невероятно стыдно.

– Кажется, панна Моравянка на вас не сердится.

– К счастью… Но Ясна, я даже не представлял себе, сколь сильна окажется тяга. Это было как молния, как… Я стал зверем, диким зверем…

Глаза фахана были алыми, зубы заострились, секретарша достала из кармашка бонбоньерку:

– Попробуйте мои пилюли, монсиньор, на время они приглушат вашу жажду.

Карл бросил в рот зеленую горошину, покатал ее на языке, улыбнулся:

– Великолепно, милая. Что бы я без тебя делал?

Ясна довольно покраснела:

– Младенец с кормилицей, наверное, уже ждут нас дома. Я отправила час назад, трофеями занялся командир стражи.

– Прекрасно, нужно немедленно передать все частички оленьей шкуры в канцелярию. Они представляют опасность для людей.

– Нет, милорд, – возразила девушка. – Мы займемся этим завтра, вы пострадали, этот дикарь Марек, кажется, вас покалечил.

Караколь фыркнул:

– Всего лишь несколько ссадин, я тоже намял чародейские бока. После магии, к которой ему пришлось прибегнуть, инициируя обращение оленя, великий Мармадюк стал слабее котенка.

«Котенок? – подумала Ясна. – Тогда страшно себе представить, что может творить чародей, обладая силой».

– Милая, – фахан высыпал в рот горсть пилюлек, – расскажи мне, что происходило за закрытой дверью твоего кабинета.

– Панна Моравянка случайно оцарапала руку кухонным ножом и немедленно вступила в бой с лессерами, мне стала понятна болтовня черноглазого про жё-де-пом, Аделька орудует сковородой как спортивной ракеткой. После того, как я обработала ее рану, мы беседовали. Милорд, знаете, как она себя называет? Берегиня! Она защищает Лимбург от лессеров точно так же, как это делала ее покойная мать. И Морава… Это немыслимо! Морава использовала дочь в качестве приманки!

– Бедное дитя, – вздохнул Карл, – лишенное родительской любви. Теперь понятны некоторые… странности характера Адели. Самоотверженная защитница, женщина-воин. Надеюсь, я смогу дать ей то, чего она достойна.

Глаза фахана приобрели мечтательно выражение, он отодвинул занавеску, полюбовался холмистым пейзажем. Ясна вздохнула:

– Моравянка не хочет выходить замуж, более того, намерена…

И девушка слово в слово пересказала господину свою беседу с трактирщицей. Карл расхохотался:

– Адель предложила тебе стать моей супругой? Как забавно! Что ж, не будем мешать развлечениям хитроумной панны. А ночью к камням мы отправимся все вместе, я, она, покорный Мармадюк.

– Господин выяснил, что за тайну хранят медоточивые камни?

– Да, и думаю, чародей, следуя моему приказу, сможет избавить Лимбург от неприятностей на долгое-долгое время. Некогда, милая, в нашей долине открывался проход в нижние пределы, его запечатали глыбами, но, к несчастью, от обилия магии камни приобрели свое сознание. Они хотят жертв, хотят, чтоб раз в год самая ловкая и красивая девушка уговаривала их держать проход закрытым. На этот раз мы не станем просить, а заставим камни умолкнуть. Это доброе дело, оно мне зачтется.

– А как же свадьба? – напомнила Ясна. – Мы уже объявили всем, что на празднике Медовая королева выйдет замуж.