Скрипач (СИ)

Несмотря на уговоры старшего товарища, Ганс этим вечером отказался пить с ним, испробовав из вежливости лишь один бокал виски. Спустя несколько часов после ужина, понаблюдав яростную драку пьяных немецких отставных солдат, компаньоны покинули забегаловку. Ганс придерживал под руку успевшего принять на душу слишком много и по этой причине раскачивающегося из стороны в сторону Ришаля. Режиссер настоял на том, что им непременно стоит отправиться пешком. Ганс не стал спорить.

Не успели они пройти и одного квартала, как Ришаль вдруг опомнился.

- Шляпу ведь оставил, черт побери! – воскликнул с пьяным расстройством Ришаль.

Ганс объяснил ему на бумаге, что вернется за шляпой и просил ждать его здесь. Быстрым шагом направившись обратно к таверне, юноша с наслаждением прислушивался, как стучат каблуки его башмаков о тротуарный камень. Гулким эхом отдавались шаги в городской тишине, лишь изредка нарушаемой криками заплутавших пьяниц.

Юноша добрался до нужного здания, шагнул внутрь и отыскал ришалеву шляпу на том самом столике, где они ужинали около получаса назад.

- Правильно, господин, решили шляпу забрать. А то ходят тут всякие… – послышался голос над головой.

Ганс оглянулся, но уже не смог отделить говорившего от толпы выпивох.

Придерживая шляпу рукой, юноша выскользнул на улицу и направился по знакомой уже дороге. Вот он дошел до перекрестка, где они расстались с Ришалем и…

Не нашел режиссера на месте.

Первым чувством юноши был внезапно накатившийся испуг. Он ни разу не бывал в таком большом городе, да тем более, ночью. Он мог запросто потеряться, натолкнуться на мошенников, грабителей…

При этой мысли он сильнее сжал в руках футляр со скрипкой – вещь, с которой не расставался весь день.

Юноша оглянулся несколько раз, прикинув, что уставший, пьяный режиссер мог бы просто присмотреть себе скамейку, где было бы удобно присесть. Но скамеек поблизости не было.

В сердце, отошедшем было от первоначального испуга, начало было зарождаться чувство тревоги, как вдруг юноша услышал знакомый голос.

Полностью доверившись своему чуткому слуху, юноша пошел на слышавшиеся голоса. Перейдя улицу и обогнув неизвестное серое здание, Ганс оказался на небольшой площади. Открывшаяся в этот момент взору картина была ужасна.

- Денег он у меня просит! Шваль! – воскликнул Ришаль.

- Помилуйте, батюшка! – воскликнул незнакомый старик, стоящий на коленях перед Ришалем и поднимающий руки вверх, выказывая этим полное подчинение.

В этот момент юноша заметил, как что-то блеснуло в руках Ришаля. Первую секунду Ганс не мог понять, что это за предмет, но когда режиссер вскинул револьвер, чтобы выстрелить…

Ганс со всех ног бросился к нему и оттолкнул руку за доли секунды до того, как раздался хлопок выстрела.

- Батюшки! Как собак стреляют! Да что же это творится! Что за люди…

На глазах старика при свете месяца сверкнули слезы, он быстро вытер их рукавом рубища.

- Я ведь ветеран войны, ногу потерял! – продолжил старик, привстав с колен и продемонстрировав обрубок правой ноги, – приходят, говорят: «Вещи собирай – служба, долг зовут!», а потом и в самое пекло. Живые как мясо бессловесное. И ведь никто не спросил… Как сказали французы, так и будет сделано. Да разве ж так можно? Разве ж я заслужил жизнью своей это? Молодой был, глупый, но ведь никому зла не делал… С женой, да с детьми малыми разлучили, отправили черт его знает куда… Разве ж справедливо это? И, Бога ради, вам, здоровым, молодым жаль старому, юродивому дураку монетки? Да разве ж справедливо? Разве ж по чести?

- Не тебе, собака, о чести говорить! – сказал Ришаль, – Небось за Наполеона воевать пошел! За этого мерзавца, который посмел называть себя императором французским!

- Да разве ж я знал, за кого? – продолжал старик, обращая теперь руки к небу и глядя на Ганса, – Помилуйте, батюшка!

Ганс оставил горстку мелочи из кармана рядом с нищим, который бормотал ещё что-то. Юноша, подталкивая Ришаля в спину, пытался увести его прочь. Режиссер,до этого момента непрерывно посылавший проклятия в сторону старика и бонапартистов, вроде бы перестал сопротивляться. Когда их отделяло от нищего уже порядочное расстояние, Ришаль вдруг резко обернулся и выстрелил ещё раз наугад. Старик, ухватившись за правый бок, резко вскрикнул, затем замолк и медленно скатился на землю.

Ганс бросился было к старику, но увидев, как его рука тряпкой упала на землю, обернулся к режиссеру. Ришаль, казалось, не понимал происходящего и пустыми глазами уставился куда-то в темноту. Ганс протянул руку, чтобы забрать у компаньона револьвер, но Ришаль вдруг резко, с силой и четкостью трезвого человека, оттолкнул его от себя. Юноша споткнулся и упал, больно ушибив локоть.

- Не тебе, щенок, меня учить! – сказал Ришаль, пряча револьвер за пазуху.

В вечерней темноте, плавно перешедшей в ночную, убийца нетвердыми шагами возвращался к гостинице. Казалось, будто испуг, настороженность и что-то ещё, чему с трудом можно дать название, витало в воздухе вокруг.

====== Глава 12. ======