Скрытые глубины

Он задумался, не напрасно ли произнес это имя. Не подразумевало ли это, что он знал ее раньше? Но Вера Стенхоуп не стала задавать вопросов и обратила свое внимание на остальных собравшихся за столом. Гэри испытал облегчение оттого, что был первым. Отпил из бокала, с удивлением обнаружив, что он еще почти полон. Теперь была его очередь слушать. Она как раз собиралась заговорить, когда зазвонил ее телефон. Она встала и отошла от них, чтобы ответить. Она стояла в конце веранды, полностью скрытая тенью. Они заговорили друг с другом, чтобы доказать, что ее беседа их не интересует, но, когда она вернулась, они замолчали.

– Извините, ребята, – весело сказала она. – Мне надо ехать. Но не волнуйтесь, у меня есть все ваши адреса. Я поговорю с остальными в другой раз.

Она все еще стояла не двигаясь.

Фелисити встала.

– Я провожу вас до двери.

– Вам интересно узнать, как она умерла? – спросила Вера, оглядывая всех.

– Я думала, это самоубийство, – потрясенно сказала Фелисити. – Все так драматично, так постановочно.

– Ее задушили, – сказала Вера. – Такое сложно устроить самой.

Они молча смотрели на нее.

– Последний вопрос. Имя Люка Армстронга кому-то из вас что-нибудь говорит?

Никто не ответил.

– Сочту за «нет», так? – сказала она раздраженно. – Просто его тоже задушили. Недалеко отсюда, – она посмотрела на них в ожидании ответа. – И есть некоторые сходства с этим делом. Не хочу, чтобы вы об этом болтали. Ни с кем и особенно с прессой. Надеюсь на ваше понимание.

Ответа по-прежнему не было, и она пошла за Фелисити в дом. Глядя ей вслед, Гэри, который пару раз имел проблемы с законом, подумал, что никогда еще не встречал таких полицейских, как она.

Глава двенадцатая

Вера Стенхоуп поехала обратно на место преступления. Криминалист сказал, что работать там было просто ужасно. У них не было времени изучить все как следует. Тело нашли во время отлива. Оставалось всего четыре часа до того, как весь берег окажется под водой. И хотя была середина лета, темнеть начало почти сразу, как они приехали.

Вера припарковалась у маяка и увидела, что они почти закончили. Тело вынули, море поднялось и накрыло впадину. Интересно, удалось ли им собрать все цветы. Она представила, как они плывут в Северное море, забиваются в гребной винт парома.

Билли Уэйнрайт, криминалист, все еще был здесь, загружал сумку в багажник. Это был бледный худой мужчина, который, казалось, нисколько не постарел за те двадцать лет, что она его знала. Она подумала, что у него такое лицо, которое всегда выглядит мальчишеским. Вера вылезла из машины и пошла к нему. Даже сейчас, посреди ночи, воздух был мягким и тяжелым. Луч маяка скользил поверх их голов.

– Что-нибудь необычное?

– Молодая женщина. Задушена. Оставлена у всех на виду посреди бела дня. По телу разложены цветы. Довольно-таки необычно, как мне показалось. Чего ты еще хочешь?

– Посреди бела дня?

– А как иначе. Подумай об отливе. Да и она не пролежала здесь долго. Днем это место кишело людьми. При такой-то погоде. Конечно, сегодня будний день, не каникулы, но все же в солнечные дни люди выходят на побережье. Думаю, ее тело оказалось здесь незадолго до того, как его нашли.

«Не так уж и на виду», – подумала Вера. Заметить ее можно было только с самого края впадины. А вот притащить сюда – совсем другое дело. Кто-то должен был это видеть. И убийца наверняка хотел, чтобы ее нашли прежде, чем прилив смоет всю его изысканную постановку. Как бы он себя чувствовал, если бы Джеймс Калверт не заскучал и не пошел на разведку?

– Мы знаем, как долго она была мертва, прежде чем ее здесь оставили?

– Извини, придется подождать заключения. Джон мало что успел сделать в таких условиях. К тому времени, как он приехал, нам нужно было ее убирать.

– Заключение сделают сегодня вечером?

– Надеюсь, нет. По крайней мере, пока я не перехвачу какой-нибудь еды. Когда меня вызвали, я как раз собирался поесть виндалу. Я чертовски голоден.

Аппетит Билли был предметом постоянных шуток. Он был тощий как жердь, но прожорливый. Она подумала о том, как несправедлива генетика.

– Возможно, мы оставим это до завтра, – продолжил он. – Я жду новостей из Уонсбека.

Вдруг у него зазвонил телефон. Он отошел, чтобы ответить. Ходили слухи, что у него роман с новой молодой лаборанткой из патологоанатомического отделения больницы Уонсбек-Дженерал. Вера, обожавшая слухи и видевшая в них рабочий инструмент, отметила разговор, который велся полушепотом, чтобы передать потом Джо Эшворту. Сержант будет делать вид, что не хочет слышать, но она знала, что ему это будет интересно. Хотелось бы знать, как там дела у Джо. Они выяснили, что родители Лили Марш живут в деревне за Хексемом, и Джо вызвался сообщить им о смерти дочери. Сказал, что не хочет, чтобы это делал непонятно кто. Он сам был отцом. Конечно, он и понятия не имел, каково это – потерять ребенка, но считал, что сможет сообщить это известие лучше, чем другие члены команды.