Скверна

– Я не могу терять времени, – он вошел в ее комнату. Она оказалась маленькой и уютной. В небольших нишах в каменных стенах были расставлены свечи разных размеров. Открытый очаг посреди комнаты окружали скамейки, накрытые овечьими шкурами. Дамайянти села и уставилась на огонь. Ример занял место напротив нее.

– Думаю, ты устроила спектакль, – сказал он. – Ты спланировала все, что сейчас произойдет. Ты произнесешь много слов, которые отрепетировала заранее. Предлагаю перескочить через это и позволить клюву самому говорить за себя. Просто скажи, что я должен делать.

Он слышал, что говорит холодным голосом, более хриплым, чем раньше.

Дамайянти выглядела измученной. Напуганной. Она сидела, сложив руки под грудью и подняв плечи, и меньше всего походила сейчас на танцовщицу. Казалось, она мерзнет. Ример склонился к ней.

– Ты просила меня запомнить, что это сделала не ты. Это мой выбор, и прямо сейчас я не могу терять времени на то, чтобы ждать, когда ты отыщешь давно утраченную мораль. Мне надо, чтобы ты довела до конца начатое. Я научился этому. Теперь твоя очередь. Сделай то, что ты планировала с нашей первой встречи.

– Я не…

– Сейчас!

Она испугалась, нагнулась и открыла ящик, спрятанный под столешницей. Дамайянти вложила в руку Римера флакон, похожий на тот, что у нее был раньше. Черное стекло с вырезанным узором, который делал его шершавым на ощупь. С серебряной пробкой и хитроумным механизмом.

– Ты должен слиться с Потоком, – сказала она. – Притяни Поток и выпей три капли. Не больше. И она найдет тебя.

– Она? Ты хочешь сказать – он?

Дамайянти опустила глаза. Ей было известно, что она проиграла в этой игре. Так бывает, когда играешь с имлингом, который родился и вырос в Эйсвальдре.

– Ты считаешь меня идиотом, Дамайянти? Думаешь, я до сих пор считаю, что с другой стороны клюва обнаружу Хирку?

Он притянул Поток, открыл флакон и вылил в горло три капли. Прошло какое-то время, и горло начало зудеть. Клюв зашевелился. Повернулся. Римеру пришлось приложить усилия, чтобы сохранить покой. Он больше не контролировал собственное тело, но по-прежнему мог контролировать свою реакцию. Этому его научил Свартэльд.

Из его горла с трудом вырвался звук. Мужской голос. Чужой. Грубый. Неприятно противоречащий всем законам природы. В груди Римера зародился страх. Ример задушил его и заставил себя усидеть на месте. Он слушал.

– Она сказала, что у нее все получится, Ример Ан-Эльдерин. После всего, что я о тебе слышал, должен признаться, я усомнился, но вот ты здесь. Большая честь встретиться с тобой.

Ример подготовился к боли. К сильной боли. У него было что сказать, и он собирался это сделать. К чему бы это ни привело.

– Грааль… – Ример пристально смотрел в огонь, горевший между ним и Дамайянти. Языки плясали, дразнили его, заставляли продолжать разговор. – Я могу сказать тебе лишь одно. Если ты тронешь ее… Если ты только дотронешься до нее пальцем, любым способом, это станет твоим последним поступком. Это не угроза, а обещание. Я уничтожу тебя.

Дамайянти широко раскрыла глаза и прикрыла рукой рот. Ример поднял ладонь, жестом повелевая молчать. Стояла удушающая тишина. Потом вновь раздался голос Грааля.

– Ты принял клюв. Ты мой. Ты раб моей крови, и я могу сию секунду забрать твою жизнь, если пожелаю.

– Я знаю, – прорычал он. – Я нашел книги. Я знаю, что я сделал. И знаю, что нельзя вернуть все назад. Ты можешь причинить мне безграничную боль. Но я обещаю, эта боль не сможет сравниться с той, что испытаешь ты, если с ней что-нибудь случится.

– Ты знал? – удивление Грааля не было наигранным.

– Да.

– И все равно сделал?

– Да.

Грааль вздохнул. В легких появилось сосущее ощущение.

– Чего бы я только не отдал, чтобы такие мужи, как ты, Ример Ан-Эльдерин, были здесь. У меня нет никакого желания причинять тебе боль. Я не обвиняю тебя в сомнениях, мы естественные враги, ты и я. Ты имлинг, я Дрейри. Вы называете нас трупорожденными. Мы называем вас коровами. Так продолжается дольше, чем кто-нибудь из нас может вообразить. Ни ты, в твои почти девятнадцать лет, ни я, в свои две тысячи восемьсот. И все же причина, по которой мы ведем эту беседу, заключается в том, что у нас имеется общий интерес.

– Где она?

– Ага, значит, вот в чем проблема. Она у моего брата.

– У Всевидящего…

– Ну, я бы мог перечислить множество более подходящих ему имен. Но как бы мы его ни назвали, с ним она не в безопасности. Он отравил ее ложью. Она боится меня. И будет бояться до тех пор, пока она у него. Она должна решиться прийти ко мне, но пока это представляется нереальным. С тем же успехом можно молить о чуде. Но вот если бы у меня было что-нибудь, до чего ей есть дело…

Ример рассмеялся, но спазм в горле остановил смех.

– Ты собираешься использовать меня в качестве приманки?

– Ример Ан-Эльдерин, смею заверить тебя в том, что я никогда не пал бы так низко, если бы существовал иной выход. Но она для меня важнее, чем ты. И все же я хочу просить твоего позволения.

Ример заморгал. Он не ослышался?

– Позволения?