Скворцов-Степанов

— Газета в Москве, и именно такая, какую задумали товарищи, крайне нужна. Надо бороться и за интеллигенцию, надо положить конец засилью московских либералов… Покровский, Степанов и Рожков успешно бьют их на митингах; нужно, чтобы это полезное занятие они могли продолжить и в печати.

Скворцов стал не только одним из организаторов, но и фактическим редактором газеты. И хотя газета просуществовала короткое время, она сыграла в те трудные дни заметную роль в политическом просвещении масс.

Как свидетельствовал Максим Горький, в то время, когда в Москве стала издаваться газета большевиков «Борьба», они с Иваном Ивановичем встречались почти ежедневно. Порою писателя искренне удивляло то самозабвение, с которым Скворцов-Степанов, а с ним Рожков, чтобы получить «свежую информацию» для очередного номера, буквально «бегали по улицам Москвы, особенно часто мелькая по площади, около Манежа, еще более часто, где постреливали в прохожих скучающие казаки».

В «Борьбе» Иван Иванович опубликовал несколько своих статей. Под псевдонимом «И. Степанов» «Борьба» поместила его статью «Русские ведомости» порицают и начальство», где разоблачалась российская либеральная буржуазия за ее лицемерный призыв «сохранить армию вне политики». Не нужно пространно доказывать, отмечал Иван Иванович, что армия в руках господствующего класса — орган государственного насилия и, защищая интересы этого класса, она не может быть аполитичной. Автор призывал сделать армию «из оружия порабощения орудием освободительной, революционной политики».

19 сентября началась стачка московских печатников, вслед за которыми забастовали булочники, табачники, мебельщики, рабочие трамвайных депо и кондукторы. «Не хватало только оружия», — сообщал бюллетень МК РСДРП. На следующий день митинг у булочной Филиппова на Тверской улице вылился в сражение с полицией, к которой на помощь пришли две роты солдат и казаки. Пролилась кровь. Вот вам и «армия вне политики», — это были первые слова Скворцова-Степанова, когда он быстрым шагом вошел в помещение МК. «Повсюду, особенно среди металлистов и железнодорожников, наблюдается подлинный взрыв возмущения. Все серьезно говорят о необходимости вооруженной борьбы».

Страна вплотную подошла к всеобщей стачке. Первыми в Москве 7 октября забастовали рабочие и служащие Московско-Казанской железной дороги. Центральное бюро Всероссийского железнодорожного союза объявило всеобщую железнодорожную забастовку, а 17 октября она, как констатировал В. И. Ленин, «приостановила железнодорожное движение и самым решительным образом парализовала силу правительства»[10]. Во многом успеху стачки способствовали решения московской конференции большевиков, которая постановила начать всеобщую политическую забастовку. «Москва и Петербург поделили между собой часть революционного пролетарского почина»[11] — так оценил ситуацию В. И. Ленин.

В каких-нибудь пять-шесть дней стачка приняла всероссийский характер, охватив до двух миллионов бастующих. Царпзм использовал все средства, чтобы приостановить народную волну гнева, маневрируя и прибегая к кровавым актам. 18 октября в Москве от руки черносотенца погиб только что выпущенный из тюрьмы Николай Эрнестович Бауман. Очень тяжело переживал эту утрату Иван Иванович.

— Да, потеря неизмеримая, — говорил Скворцов-Степанов. — Но для многих это и урок: надеяться на то, что реакция не посмеет зверствовать перед лицом нарастающей бури, — значит жестоко заблуждаться. Какого бесстрашного товарища, какую светлую личность потеряли люди труда…

Иван Иванович принял самое энергичное участие в организации похорон Баумана и превращении их в мощную революционную демонстрацию. После траурного митинга молча возвращались с кладбища. И вдруг выстрелы — по мирной толпе. Стреляли войска!

— Твои предостережения уже сбываются, Иван! — воскликнул «Марат» (В. Л. Шанцер), склоняясь над раненым рабочим. — Палачи продолжают кровавое дело!

Всего, по полученным потом данным, менее чем за месяц, прошедший после похорон Н. Э. Баумана, войсками и полицией было убито до 4 тысяч человек.

6—10 ноября в Москве проходил II съезд Всероссийского крестьянского союза, на котором присутствовал и Скворцов-Степанов. Революционные мотивы в речах ораторов звучали более отчетливо, чем раньше. Обсуждался вопрос и о вооруженных действиях. Съезд принял резолюцию, в которой говорилось, что «неудовлетворение народных требований приведет страну нашу к великим волнениям и неизбежно вызовет всеобщее народное восстание, потому что чаша крестьянского терпения переполнилась».