Сквозь аметистовые очки

Выписав из дела все заинтересовавшие его моменты, Иван попрощался с Али Османовичем и отправился в отель «Высокая гора». Сезон пешего туризма и альпинизма уже заканчивался, до начала горнолыжного сезона было еще далеко, поэтому гостиница стояла почти пустая. Администратор за стойкой, изнывая от скуки, что-то изучал в своем телефоне. Увидев Рыбака, он воспарил духом и натянул на лицо самую любезную улыбку из всех возможных.

Ивану хотелось сразу приступить к поиску свидетелей, но играть следовало по правилам. Поэтому он оплатил номер: две с половиной тысячи за сутки – чистая обдираловка, пусть и с завтраком, принял душ и вернулся на ресепшен. Во время его отсутствия к юноше-администратору присоединилась миловидная блондинка, невысокая пышечка с милой улыбкой пухлых губок. Иван с одного взгляда понял, что этих двоих связывают не только рабочие отношения.

– Вам понравился номер? – спросила девушка Рыбака.

– Все чудесно, – ответил Иван и посмотрел на парня: – Вы, наверное, Артур и Анастасия?

– Да, а в чем дело? – насторожился тот.

Иван вынул свое удостоверение.

– Я частный детектив, занимаюсь исчезновением Альбины Ереминой.

– Ой! Ну, сколько можно! – Анастасия надула губки. – Эта Еремина просто сбежала от своего мужа. Вы бы его видели! Такой толстый! Он так смешно пыхтел! А она молодая. Ей не хотелось в номере сидеть, хотелось к людям, – и без всякого перехода спросила: – Может, хотите пообедать? Я могу разогреть лагман.

Иван от лагмана не отказался, и вскоре сидел перед обжигающей тарелкой не то густого супа, не то домашней лапши с большим количеством подливы, остро пахнущей чесноком и какими-то неизвестными пряностями. Оба администратора сидели напротив, с интересом за ним наблюдая.

– А если сбежала… – сказал Иван, сражаясь с лагманом: длинные скользкие лапшины, будто живые, выскакивали из ложки и со звонким хлюпаньем падали обратно в тарелку, – то куда она делась потом?

– Да к мужику какому-нибудь прилепилась, – улыбнулась Анастасия. – Знаете, она с Артуром заигрывала! Прямо на глазах у мужа!

Чувствовалось, девушку больше возмущает не то, что Альбина кокетничала на глазах у мужа, а избранный для заигрываний объект. Молодой человек самой Анастасии то есть. Кстати, ни про какие шашни Альбины с другими мужчинами в полицейских протоколах ничего не говорилось.

– А в чем оно выражалось, это ее кокетство? – спросил Рыбак.

– Просто она задавала всякие вопросы. Рассказала, что ее знакомые отдыхали здесь в прошлом году и собирались вернуться в этом. Вот только она забыла, как называется гостиница. Но даже если они остановились в другой гостинице, она все равно отсюда не уйдет, потому что тут такие замечательные люди работают.

– По-вашему, это можно считать флиртом? – удивился Рыбак.

– Ну конечно. Она при этом так улыбалась. А сама – вы бы только посмотрели – просто какая-то полинявшая моль.

– А она случайно не называла фамилию этих своих знакомых? – спросил Иван не особо, впрочем, рассчитывая на удачу. Все-таки времени прошло довольно много.

– Не помню я. Вроде как разведчика звали в старом фильме. Многосерийный такой. Советский еще.

– Штирлиц?

– Ну, вроде того. Только не Штирлиц, а как-то по-другому.

– Тихонов?

– Может, Тихонов. Или нет?..

– Вы ешьте лагман. А то остынет и будет невкусным.

Тут хлопнула входная дверь, и парочка, к великому Иванову облегчению, убежала встречать гостей. А Иван, пользуясь моментом, поднес тарелку с лагманом ко рту и быстренько выхлебал супчик через край, помогая себе ложкой.

Это напомнило ему, как он сидел с Асей в китайском ресторане и мучительно пытался съесть с помощью палочек удон с курицей. У Аси это получалось так ловко, будто она всю жизнь ела исключительно с помощью палочек. А Иван чувствовал себя неуклюжим цирковым медведем, который ест на арене ложкой мед из бочки. В это время в ресторан зашли два китайца. «Сейчас будет мастер-класс», – решил Иван. Ничего подобного! Китайцы расправились со своей лапшой точно таким же образом, как Иван только что разобрался с лагманом. Только вместо ложки они помогали себе палочками.

Итак, Альбина искала какого-то Штирлица – не Штирлица, Тихонова – не Тихонова.

Лагман, съеденный после четырнадцати часов практически безостановочной езды, оказал на Рыбака снотворное действие. Не в силах бороться со сном, он отправился в номер, упал на кровать и крепко заснул.

Глава 24

Федор уже привык носить розовые очки, не снимая. Поэтому Эльза Львовна Кошкина ему понравилась. Хотя, не будь очков, он бы, наверное, угорал со смеху, представляя ее отца, – Льва Кошкина. Вот умора! Надо же было так назвать ребенка. И смех этот не позволил бы рассмотреть тонкие черты лица Эльзы Львовны, ее добрую, хотя и усталую улыбку, элегантный черный костюм, и, несмотря на возраст, поистине королевскую осанку.

Утром Светлана Сергеевна отвела Федора в школу и, познакомив с «математичкой», уехала на работу.

Узнав, что Федор пишет дипломную работу о творчестве Павла Павловича и хочет познакомиться с его работами, Эльза Львовна настойчиво попросила его подождать, пока она освободится.