Сквозь кровь и пламя

– Как я сказал, мой народ не всегда жил в Аравелле. Когда-то у нас были огромные и прекрасные города с широкими белокаменными стенами, высокими башнями и золотыми куполами, сиявшими на солнце. Сам я никогда тех городов не видел, но знаю о них по рассказам старших. Возможно, с твоей помощью можно вернуть все обратно. Ради этой мечты я готов пожертвовать жизнью.

* * *

Рассвет следующего дня отряд встретил уже в седлах. Эйсон твердо намеревался добраться до Белдуара за две недели, а это означало, что солнечным временем нужно пользоваться по полной.

Когда солнце поднялось над горами и пролило свет в долину, Кейлен смог увидеть истинный масштаб Лоддарских гор, оценить который накануне вечером не удалось. Отряд ехал по узкой тропе, зажатой между отвесными скалами, уходившими в облака. Вокруг вообще не было ничего, кроме гор и облаков. А тропа все поднималась и поднималась… Кейлен не понимал, как эльфы всё еще стоят на ногах. Он чувствовал, что лошадь под ним выбивается из сил, эльфы же шли через перевал волчьим шагом, без единого намека на усталость.

Подъем на первое плато занял шесть или семь часов. Там устроили небольшую стоянку, чтобы поесть и попить. Тэрин с помощью искры набрал питье для лошадей прямо из камня. Кейлену казалось, что он почти видит, как тот сплетает нити воды с нитями земли.

– Тэрин… – произнес юноша, подъезжая к эльфу, – прости меня…

Они не разговаривали с того самого дня, когда Тэрин сорвался.

– Забудь. Ты тоже меня прости… за мою вспышку. – Тэрин немного помолчал, глядя в небо. – Ты чуть не умер, Кейлен. Не будь меня, тебя бы не стало. Так сильно черпать из искры столь неопытному магу, как ты, крайне опасно. Благодаря Валерису у тебя есть потенциал стать очень могущественным, но это случится нескоро… Я виноват, признаю. Нельзя было показывать тебе путь, не научив сперва ходить. Отныне после тренировок с Эйсоном ты будешь заниматься со мной. Понял?

– Понял… – ответил Кейлен с энтузиазмом свиньи, идущей на убой.

От одной мысли об искре задрожали колени. Никогда прежде он не чувствовал подобной слабости, словно душа вот-вот оторвется от тела.

– Тэрин, можно задать вопрос?

Эльф прищурил глаза и неохотно кивнул.

– Что значит «ракина»?

Тэрин вздохнул. Казалось, от самого этого слова ему не по себе.

– А для чего тебе? – спросил он, хотя, судя по всему, уже знал.

– Все эльфы называют Эйсона «ракина». Почему?

Тэрин ответил не сразу; Кейлен даже успел подумать, что зря завел этот разговор.

– В переводе со старого наречья «ракина» означает «сломленный», или, точнее, «тот, кто сломлен».

Вопросов в голове у Кейлена только прибавилось:

– И как это…

Эльф жестом перебил его.

– Это касается истории жизни Эйсона, но, сдается мне, он никогда ее не расскажет. Он, наверное, очень рассердится, узнав, что ты услышал ее от меня, но пусть будет так. Ты заслуживаешь знать больше о людях, которым доверился.

Тэрин подъехал еще ближе. Кейлен видел, как он тянется к искре, но уследить за быстрыми действиями не смог.

– Оберег тишины, – пояснил эльф, увидев замешательство на лице юноши.

Эйсон с Вейрилом оглянулись, едва почувствовав оберег. Поняв, что это колдовство Тэрина, Вейрил снова стал смотреть на дорогу. Он не желал лезть не в свое дело. Эйсон же отвел взгляд не сразу. Прежде чем притвориться безразличным, он чересчур долго смотрел на Кейлена с Тэрином. Стало быть, они оба чувствуют, когда кто-то касается искры. Юноша тоже что-то почувствовал – всего лишь щекотание в затылке, но тем не менее.

– Теперь мы можем поговорить, – произнес эльф. – Скорее всего, Эйсон потребует объяснить, зачем мне понадобился оберег, но с этим я разберусь потом.

Повисло затянувшееся молчание.

– Давным-давно Эйсон был дралейдом.

Кейлен вдруг перестал слышать свое сердце.

– Так Эйсон – дралейд? – Вопрос вырвался изо рта сам собой.

До сих пор юноша не осознавал в полной мере, что даже в окружении друзей чувствует себя одиноким. Да, теперь у юноши был Валерис, и подлинное одиночество стало отныне немыслимым, но тут дело в другом. Кейлену нужен был кто-то, с кем можно поговорить, у кого можно попросить совета, узнать, что делать дальше. С тех пор как вылупился Валерис, окружающие смотрели на него по-другому. Тэрин, Эрик, Дален… Эльфы, которые, едва встретив свободного дралейда, поклялись отдать за него жизнь. Казалось, все они видят в нем не то, что сам Кейлен видит, смотрясь в зеркало. Все, кроме Данна, – тот продолжал вести себя как раньше.

– Он был им, – с горестным вздохом произнес Тэрин. – Дракона Эйсона звали Лиара, ее выследили и убили после падения Ордена. Фейн и его драконья гвардия, – последние слова он выплюнул, как нечто неприятное. – Эйсону едва удалось спастись, но часть его в тот день погибла навсегда. Вот что значит быть ракиной, Кейлен. Навеки сломленным.

Тэрин утер слезу с левой щеки.