Читаем Сквозь льды [Повесть о полярном исследователе Р. Амундсене] полностью

«Фрам» уже был в Норвегии. Амундсен все еще путешествовал по Америке, он старался собрать как можно больше средств для похода к полюсу. Наконец летом 1914 года он вернулся в Норвегию, чтобы закончить подготовку и пуститься осенью в плаванье.

Норвегия встречала Амундсена как героя. В море, навстречу пароходу, на котором он ехал, вышли тысячи парусных и паровых судов и лодок. Берега фиорда, стены старой крепости, набережную заполнили тысячи людей. Гремели сотни оркестров.

Пароход медленно шел к пристани. Амундсен стоял на баке. Десятки тысяч глаз встречали его… Так же, как много лет назад, Норвегия встречала Нансена после его похода через Гренландию. Тогда Амундсен в маленькой лодке с товарищами выезжал навстречу герою. Ныне Норвегия встречает Амундсена.

Вот пароход подошел к пристани. По мосткам, украшенным яркой материей, Амундсен сошел на берег. Все кричали «ура», гремела музыка. В ратуше в честь героя был устроен торжественный обед.

Но этот успех не вскружил голову Амундсену. Уже утром на другой день после этой торжественной встречи он был на «Фраме», чтобы лично проверить, как идет дело с погрузкой.

Толпа провожала его. Каждый, кто встречался, снимал перед ним шляпу, приветствуя. Вдруг мальчишка-газетчик закричал пронзительно:

— Слухи о войне! Слухи о войне!

Амундсен с газетой в руке сел в шлюпку, чтобы плыть на «Фрам». Он прочел газету. Досада кольнула сердце. «Неужели война? Тогда невозможно будет уехать!»

А еще через неделю газеты только и писали о войне: ужасная бойня захватила весь мир. И, кроме войны, человечество будто не интересовалось больше ничем. Даже маленькая Норвегия, хоть и не вмешивалась в войну, но держалась наготове, собирала средства для войны.

Амундсен отказался взять двести тысяч крон, отпущенные ему на экспедицию, и передал правительству свой самолет. Ни о какой экспедиции, разумеется, не могло быть и речи. Приходилось сидеть и ждать.

Война между тем разгоралась. В воюющих странах начался голод. С горечью и негодованием смотрел Амундсен на страшную человеческую бойню. Рабочие и крестьяне миллионами умирали на полях сражений, их семьи гибли от голода и болезней, а те, кто затеял бойню, — цари, короли, министры, капиталисты, — те сидели в тылу и благоденствовали.

Лишь в 1916 году Амундсен снова начал готовиться к походу на полюс. За два года неподвижной стоянки на приколе «Фрам» сильно обветшал, и пришлось строить новое судно.

В течение двух лет Амундсен построил большой корабль «Мод», похожий на удобный дом, в котором было все, что хочешь: и удобные каюты, и большая кают-компания, склады всяких продуктов на пять лет, новейшие инструменты для наблюдений, и летом 1918 года «Мод» вышла из Христиании, направляясь в Карское море и дальше на восток, вдоль берегов Азии. Этот путь называется северо-восточным проходом. Он всегда забит льдами, очень труден для плавания. До Амундсена через него прошли только две экспедиции — Норденшельда и Вилькицкого. Амундсен пошел третьим. Два года «Мод» плыла вдоль берегов и только летом 1920 года вышла в Берингов пролив. В этот же пролив семнадцать лет назад Амундсен вышел на яхте «Йоа» с востока. Значит, он первый совершил кругосветное путешествие по арктическому Ледовитому океану.

«Мод» пришла на Аляску, в местечко Ститль. Амундсен здесь решил сделать новые запасы продовольствия уже на семь лет, добыть самолет для разведок и только тогда пуститься в путь через полюс.

Но, собираясь в этот путь, он натолкнулся на новую мысль: нельзя ли на полюс полететь на самолете? Самолет теперь может пролетать уже большие расстояния в самое короткое время. Пусть «Мод» идет своим путем, а он полетит на самолете.

Он так и сделал: отправил «Мод» в плавание во льдах к северу через Ледовитый океан, а сам стал готовиться к полету на полюс.

<p>На самолетах к полюсу</p>

Амундсен опять ездил по Европе и Америке, читал лекции о своих прежних путешествиях, печатал в газетах и журналах статьи и на собранные таким путем деньги намеревался купить хороший самолет. Но денег было мало, на покупку самолета не хватило бы.

Однажды после поездки по Америке Амундсен сидел в номере гостиницы в Нью-Йорке. Его лекции в последние полгода потерпели полную неудачу. Он был в самом безнадежном настроении. Ему казалось, что перед ним закрылись все пути, а его карьере полярного исследователя пришел конец.

Вдруг зазвонил телефон.

Амундсен поднял трубку и услышал незнакомый голос:

— Мистер Амундсен дома?

— Да, я у телефона, — мрачно сказал Амундсен, не ожидая от разговора ничего хорошего.

— Мы встречались с вами во Франции, во время войны. Вряд ли, конечно, вы меня помните. Я Линкольн Эльсворт, ваш поклонник и почитатель. В полярных путешествиях я, правда, новичок, но очень ими интересуюсь и мог бы предоставить вам средства для новой экспедиции.

…Через полчаса Эльсворт был у Амундсена. Он рассказал, что давно чувствует влечение к путешествиям по северу и добудет средства, если Амундсен возьмет его с собою в экспедицию.

Амундсен верил и не верил внезапному счастью.

Перейти на страницу:

Все книги серии Пионер — значит первый

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза