Сквозь огонь

Но, к несчастью для рассудительных, рядом оказался Сергей, который решил проследить, правильно ли поставят на катки его торговую лодью. А еще Сергей узнал полоцкого нахала, показавшего ему обидный жест. А тут уже и не жест, а явное неуважение.

– Брось серебро ему в рожу, – негромко приказал Сергей старшине.

– С чего бы… – начал старшина.

И обнаружил лезвие клинка в локте от своего носа.

– Или в него летит серебро, или твоя голова, – ледяным тоном произнес Сергей.

Глянув на его лицо, волоцкий счел за лучшее выполнить приказ.

В лицо, впрочем, бросать не стал. Тугой кошелек упал на траву в шаге от уже отвернувшегося наглеца.

– Эй ты! – Сергей чуть повысил голос. – Подбери, что высрал!

Наглец не понял. Но среагировал в уже привычной манере:

– Ты о чем, отрок?

Хотя не мог видеть золоченого пояса и прочих атрибутов серьезного воина.

– Вот об этом, ты, дубина! – острие сабли показало на кошель. – Или ты не только тупой, но и глухой?

Нахал удивился. Как минуту назад Войст. Нахал тоже не привык к подобному обращению.

– Ты что же, оружием мне грозишь?

Сергей окинул оппонента максимально презрительным взглядом.

– Надо же! – ухмыльнулся он. – Хоть не слепой, уже хорошо. Таким, как ты, я не грожу. Я таких учу. Но поскольку ты, не знаю как там тебя, глуховат, то повторю еще раз: подбери то, что высрал, и топай вон туда, – Сергей показал на берег, где суда готовили к волочению. – Там твое место. Сразу за собачьим хвостом.

– Да ты знаешь, кто я? – вскипел нахал, наливаясь краской. – Мой отец…

– Твоему отцу стоило бы вложить немного ума между твоих красных ушей, – перебил Сергей, поймав кураж. Сейчас ему было абсолютно все равно, кто перед ним. – Или ты думаешь: если разрубить тебе брюхо, оттуда серебро посыплется? Клянусь Перуном, это будет точно такое же дерьмо, которое у тебя вместо мозгов!

– Я тебя убью!

Нахал наконец сумел вставить слово. И слово это было весьма решительным.

– Ого! Кто это тебя так рассердил, племяш?

Веремуд, князь полоцкий. Здоровенный, пузатый, в красном плаще из паволоки и с такой же красной широкой физиономией. В сопровождении минимум трех десятков гриди. И обращался он не к Сергею.

А с Сергеем только Войст и команда лодьи. Люди неплохие, но уж точно не гридь. А из его бойцов поблизости никого. Они – с драккаром, который минут десять назад утащила по волоку очередная упряжка.

Сергей Веремуда почти не знал. Но вроде бы ссоры между полоцкими и белозерскими не было. Вот с новгородскими – да, там сплошные терки. Но у новгородцев со всеми так.

Когда нахал обгонял драккар Сергея, он шел под полоцким стягом. Выходит, это нахальное ничтожество – племянник полоцкого князя.

– Вот этот наглый щенок оскорбил меня, дядя! И грозит мне оружием! За это я его убью!

Веремуд поглядел на Сергея. Не признал. Он видел Сергея месяца четыре назад. Успел подзабыть.

– Ты кто, гридь?

– Мы уже знакомы, князь Веремуд, но я на тебя не обижаюсь, – покачал головой Сергей. – Ты немолод. Не удивительно, что тебя подводит память.

Не обиделся. Ждет продолжения.

– Я – Вартислав Дерзкий, хевдинг князя Стемида. Я был среди тех, кого Олег Киевский собрал этой зимой в княжьем городище – поговорить о нашем походе.

– Хевдинг? – Веремуд прищурился. – Ты нурман?

– Я варяг, – высокомерно ответил Сергей. – Но мне служит немало нурманов. А что это за визгливый щен, тявкающий у тебя из-под мышки и пускающий слюни от злобы?

– Я тебя вспомнил! – Веремуд ощерился. Более-менее добродушно. – Ты стребовал с новгородцев немалую виру за своего человека!

– Тогда я взял лишь серебро, – сказал Сергей. – Кровью я добрал позже.

– Ага. Дерзкий. А это сын моей сестры, – Веремуд повернулся к нахалу. – Святонег. Его отец – вождь из лютичей. Его убили прошлым летом. Теперь Святонег под моей рукой. А ты его обидел.

– А он – меня, – пожал плечами Сергей. – Он будет драться сам или выставит поединщика?

– Мне все равно, ты, пустошник! – закричал полулютич. – А мне все равно, кого убивать! Хоть тебя, хоть поединщика твоего! Мне без различия!

– Он точно слепой, если не видит меж нами разницы, – добродушно пророкотал позади Сергея знакомый голос Убийцы. – Хевдинг, если решишь драться сам, прибей его быстро. Пожалей убогого.

Сергей глянул через плечо. Ага, так лучше. Когда за спиной – пара десятков гридней, по-тихому тебя уже не удавят.

– Здрав будь, Веремуд!

Раздвинув Серегиных бойцов, вперед вышел Ререх. Неожиданно. Сергей думал, его корабли уже в километре отсюда.

Ререх тоже не один. Теперь силы практически сравнялись. С каждой стороны скопилось по полсотни бойцов. Да еще с других кораблей народ подошел, так что на изрытой копытами поляне стало совсем тесно. Старшина, которого Сергей заставил отдать кошелек, по-тихому смылся. Волы, о которых забыли, меланхолично двигали челюстями.

– Как было дело? – спросил Ререх у Сергея.

Спросил негромко, но племянник Веремуда услышал.

– Почему ты спрашиваешь его, а не меня? – возмутился он.

– Потому что он – мой родич, – спокойно ответил Ререх. – А тебя я вижу впервые. И ты мне уже не нравишься.