Читаем Сквозь високосный год полностью

Решила Смерть себе дать передышкуИ отдохнуть чуть-чуть от бренных делИ написать свою о Жизни книжку,О том, какой царит в ней беспредел…Перо достала и нашла бумагуОсталось заголовок написать…Над ним полвечности промучилась бедняга:Как ей, о жизни, Смерти рассказать?Примеров много и историй тоже,Покойников и тех, полным — полно…Начать с начала, что ли всё, быть может:«Жила-была когда-то Смерть давно…»Была-то я — была, жила ль — не знаю?Какой-то нонсенс: разве я жива?И если я жива, зачем пугаютДетишек мной? Я разве не права?Смерть задаёт самой себе вопросыНе зная как самой же отвечать…Да, быть писателем и впрямь совсем непростоПора, видать, с писательством кончать!Пусть жизнь о жизни пишет, если сможетЯ всё же Смерть — и смертных всех я выше!Не уж то не найду, кто мне поможет?За жизнь без смерти каждый мне напишет……И как-то раз ей встретился прохожийПохожий на писателя точь в точь…Жизнь предложила и спросила: сможешь?Тогда даю тебе на это ночь…Едва рассвет забрезжил, смерть явилась —Писатель в стельку пьян…— Ну, как дела?А прочитав, ничуть не удивилась —Всего два слова, но каких:Смерть умерла!

Старый дом

Мой старый дом покинут и забыт —Такая вот людская благодарность…И досками небрежно вход забит,Как видно для спокойствия пожарных.И по углам лишь только пыль и грязь,Забытые игрушки и стаканы.И в доме навсегда сменилась власть —Вместо людей здесь правят тараканы…Придёт зима, а вместе с ней бомжи,И дом мой приютит и их, конечно,Уж лучше с ними жизнь свою дожить,Чем с тараканами, живущими за печкой……Не в радость старость в жизни никому,Тем более, когда забыт и брошен ты…Я в гости бы пришёл, но не поймут —Ведь я теперь для всех в нёмГость непрошенный…

Внук

Ну, вот и ты уже почти большой,Как вырос ты, я даже не заметил…Наверное, всегда растут так дети,Без разницы — родной или чужой…И ты, быть может, не заметил тожеКак я с тобою рядом постарел…А ты мне возражаешь: быть не может!Ты, как и я, немного повзрослел…Ну, что ж, я рад, что вместе мы взрослеемИ будем продолжать взрослеть всегда…Вдвоём оно, конечно, веселее,И вспоминать о детстве иногдаКонечно, интересней тоже вместе!— А может, дед, в кино пойдём опять?— Про первую любовь? Тебе уж десять!А мне всего — тринадцать раз по пять…

Парагвай

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное