Слабое звено (СИ)

— Ничего, я не настолько старая. Мне всего лишь восемьдесят три года, — улыбнулась Октавия всем лицом, и ее улыбка будто бы сбросила с ее лица три десятка лет, — Я отбываю завтра в половине четвертого. Если захотите со мной попрощаться по-настоящему, дождитесь меня у третьего пассажирского шлюза.

— Возможно, у нас еще будет много возможностей попрощаться. Мы сами отбудем отсюда не ранее чем через шесть недель…

— Шесть недель?!

— …и напоследок, возможно, заглянем к тебе в гости.

— Шесть недель?! — повторила Октавия, — Какого черта вы тут будете делать целых шесть недель? У вас же графики.

— А мы все зря торопились, — с горечью в голосе произнес Ленар, — Когда планировали экспедицию, наш излишне предусмотрительный совет директоров распорядился построить графики с запасом времени, но оформить все так, чтобы в официальных документах этот запас времени не учитывался, чтобы в случае задержки все выглядело, как опоздание. Они не просто готовились к тому, что мы не впишемся в заявленные временные рамки. Они надеялись на это.

— Но зачем?

— Чтобы наглядно продемонстрировать заказчику, а в нашем случае это, конечно же, Ось, что подобные сверхтяжелые мультисоставные грузоперевозки рискованны и несостоятельны. И знаешь, что самое смешное? В итоге они добились своих конечных целей, но через очень большие жертвы, а виноваты в итоге во всем мы.

— Почему мы?

— Потому что мы слишком сильно помешались на графиках и наплевали на устав, на технику безопасности и вообще едва ли не одичали в попытках обогнать само время.

— А почему я об этом ничего не знала?

— Не знаю, — равнодушно пожал он плечами, — Возможно, потому что ты была занята разрывом контракта. Я и сам совершенно случайно узнал эти новости от Ковальски. Никогда еще не видел его таким разбитым. Даже жалко стало этого мужика.

— Ничего себе… — несколько раз хлопнула Октавия круглыми от удивления глазами и бросила полный искушения взгляд на недопитый бокал вина, — Не таких новостей я ожидала после своего увольнения.

— Но для тебя это уже пройденный этап, — начала Рахаф ее успокаивать, — Для тебя, наконец-то, жизнь начинается, так радуйся этому и дыши полной грудью.

— Но, получается, все было зря.

— Как зря? Мы же доставили этот гигантский булыжник к комбинату! Из него теперь знаешь сколько всего смогут выплавить и построить? Да ты потом детей своих будешь водить к золотому памятнику космическим дальнобойщикам и рассказывать, что этот памятник выплавили из руды, которую ты лично доставляла на орбиту!

— Мне этот булыжник теперь до конца жизни будет в кошмарах сниться, — устало потерла она переносицу, — Все, отныне я не возьмусь за грузоперевозки более пятидесяти тысяч тонн.

— Это тоже работа, — заверил ее Ленар, — Главное — будь поаккуратнее с алкоголем.

— Обещаю побыть аккуратнее, — поняла она намек и поднялась со стула, — Мои пять минут истекли. Продолжайте развлекаться.

— Завтра еще увидимся.

— Но если не увидимся… — задержалась она на выходе из ресторана для последнего напутствия, — Ленар, не обижай ее.

— Не обижу, — бросил он ей вслед, и они попрощались.

Космопорт «Нерва Орбитальная» был опоясан по периметру прогулочным коридором, вдоль которого пальмы росли из керамических горшков, пластиковые скамейки росли прямо из пола, а большими обзорными окнами из толстого поликарбоната с прослойкой из минерального стекла обросла наружная обшивка. В условиях томительного ожидания пассажиры могли здесь размять затекшие кости в неторопливой прогулке, насладиться видами прибывающего и отбывающего транспорта на фоне серо-зеленой планеты, а так же просто почитать в тишине взятую из библиотеки за углом одну из тех книг, которые никто никогда не успевал дочитывал до конца.

Небольшой трусящий косяк из трех мужчин вдруг выбежал из-за угла, неловко лавируя между пешеходами, багажными сумками и раскинувшимися в стороны пальмовыми листьями, пестрящими тремя оттенками зеленого.

— Давайте, мужики! — подбадривал Карлсон своих спутников, бросая короткие взгляды через плечо, — Прибавьте темпа, осталось немного!

— Куда мы так… торопимся? — выдавил Радэк, чувствуя, как дыхание начинает сбиваться.

— Как это куда? В ближайший пункт выдачи здорового духа обладателям здорового тела, разумеется! Вы слишком долго работали в скафандрах и слишком мало двигались, а вам надо еще физические нормативы как-то пересдавать, поэтому прибавьте темпа напоследок, осталось еще полкилометра!

— Да мы же… — прохрипел Эмиль, экономя воздух, — …еще полчаса назад… уложились в норматив…

— И что, вы намерены остановиться на этом?

— Я могу так… еще долго бежать… — соврал Радэк, поскоблив зачесавшуюся от капельки пота бровь, — Но хоть пожалей… Эмиля… Бедняга… утратил способность… болтать без умолку…

— Так в этом же и смысл! Думаете, мы тут ноги тренируем? Нет, мы учим наш организм экономить кислород, потому что в космосе его мало!

— Не смешно!