Сладкая опасность

Мы припарковались на знакомом мне и Каидану пятачке, посыпанном гравием, и я повела всех к дверям, где нас приветствовала монахиня. Я узнала сестру Эмили, которая принимала меня здесь два года назад, и могла бы поклясться, что даже ее цветастое платье — то самое, что было на ней в тот день. Коп, Кай и Блейк остались в холле у входа, а нас с Зи сестра провела в монастырскую гостиную. Там я представила сестре Занию и объяснила, что она — беженка с Ближнего Востока, которую мой отец помог вызволить из чудовищных условий. Зания сама не говорила, только кивала головой, подтверждая мои слова о ее стремлении преодолеть алкогольную зависимость и укоренившейся ненависти к мужскому полу.

Аура сестры Эмили светилась состраданием и только состраданием — это помогло отчасти рассеять опасения Зании, которые, как я догадывалась, у нее были.

— Это лишь на время, — сказала я монахине. — Отец сейчас подыскивает место, где она сможет поселиться.

— Рада, что вы здесь с нами, Зания, — сестра Эмили приветливо улыбнулась. — Мы предоставляем консультации, размещение и питание. У нас вы будете в безопасности. — Монахиня не попыталась дотронуться до Зании, но ее глаза излучали тепло, приязнь и готовность помочь. — Попрощайтесь, пожалуйста, с друзьями.

Мы с Занией поднялись и вернулись к входу, но Копа там не было. Блейк и Кай кивком указали на раскрытые двери в другом конце холла. Часовня.

Вчетвером мы тихо пересекли холл и заглянули в небольшое помещение с пятью рядами скамей. Перед распятием стояли на коленях три пожилых монахини, над каждой преданно нес стражу ангел-хранитель. Повсюду мерцали свечи. Коп с низко опущенной головой сидел в третьем ряду.

Я шагнула внутрь, и меня сразу же окатила такая могучая волна чистоты и умиротворения, что мне с трудом удалось сдержать слезы. После прошедшей ночи трудно было поверить, что на земле есть хоть один уголок, не запятнанный ненавистью повелителей.

Ко мне подошла Зания, кивком головы я указала ей на Копа. Она сглотнула, но кивнула в ответ и, пройдя вперед, опустилась на соседнее с Копом место. Я присела с краю, рядом с ней, и она взяла меня за руку. Оглянувшись, я увидела, что Каидан и Блейк вежливо стоят в холле, прислонившись к стене. Входить в часовню они не стали.

— Я никогда не молилась, — шепнула мне Зания. — Научишь меня?

Я не сразу открыла рот. Пусть Меч справедливости и оживал в моих руках, но я все еще не чувствовала себя вполне его достойной.

— Я просто… разговариваю, — объяснила я шепотом. — Давай я поговорю, а ты послушаешь, ладно?

Зания кивнула; она, судя по ее виду, очень нервничала — точно так же, как и я. Но когда я опустила голову, а она последовала моему примеру и мы склонились друг к другу, на нас обеих снизошло спокойствие. Под конец ее лицо было мокрым от слез, и я машинально отерла их тыльной стороной пальцев.

— Спасибо тебе, — прошептала она. — Ты так много сделала для меня, сестра.

— Была рада помочь. Счастлива, что ты с нами.

И я обняла Занию. Она в ответ обняла меня одной рукой, и я увидела, что другая ее рука лежит в руке Копа. Мне не было известно, от кого исходила инициатива, но то, что контакт состоялся, наполнило меня счастьем. Я подмигнула Зании, а она прикусила губу, подавляя неуверенную улыбку. В этот момент у меня появилась убежденность, что Зания выдержит, хотя ей и придется нелегко. У нее всё будет хорошо. И у Копано тоже.

Распрощавшись с Занией, мы отвезли Копа в аэропорт. Я обняла его, затем они с Блейком ударили ладонь о ладонь и стукнули друг друга кулаком в плечо. С Каем Коп обменялся рукопожатием и многозначительным взглядом, который меня очень порадовал. Улыбок не было, и всё же между ними произошло нечто вроде взаимного извинения.

Блейк решил отпустить нас и вернуться в Санта-Барбару на арендованной машине. Мне было неловко, что мы вынуждаем его так поступить, но сам Блейк относился к этому совершенно спокойно, даже радовался шансу взять кабриолет и прокатиться с ветерком. Мы обнялись, и он поднял меня в воздух, совсем как Джей, — только перед тем, как опустить обратно на землю, лизнул мою щеку и сказал:

— Ого, ты солененькая!

Все-таки Блейк — это Блейк.

Каидан легонько стукнул его по уху:

— Придержи свой язычок!

Они обнялись и похлопали друг друга по спине. Мне было грустно расставаться с Блейком.