Сладких снов

В этот момент я, слабо соображая что к чему, стал быстро одеваться. Вбежав в помещение склада, я стал собирать еду. Естественно, никаких рюкзаков не было предусмотрено, ведь я не должен был куда-то уходить отсюда. Поэтому я схватил какой-то свитер, накидал в него консервов и связал в некоторое подобие авоськи. Закинув ее на плечо, я выбежал на улицу. Стояла темная, пасмурная ночь. С неба сильно лил дождь, его тяжелые капли срывали последние листья с деревьев. Земля под ногами превратилась в месиво.

Но мне было все равно, я бежал по направлению к реке, еще с детства я помнил, что выше по течению есть небольшой старый мост, мой план состоял в том, чтобы дойти до этого моста, перебравшись через который, я окажусь в городе. Точнее на противоположенной по отношению к моему дому его окраине.

Я бежал, то и дело падая, поскальзываясь на мокрой пожухлой траве. Но это не могло меня остановить. Я промок до нитки, кажется, порвал куртку, но продолжал бежать. Как мне казалось, я бежал безумно долго. Иногда я терял из виду реку, мне начинало казаться, что я хожу кругами. Но вот я набрел на грунтовую дорогу, верный знак того, что я иду в верном направлении.

Вскоре я начал узнавать места и понял, что до столь желанного моста осталось уже совсем чуть-чуть, буквально пятьдесят метров. Я добежал до места, где дорога сворачивает прямо к реке, прямо скажу, последние метры, я несся, будто от этого зависела моя жизнь.

Но моста там не оказалось, дорога упиралась прямо в воду. Я всматривался в воду, посреди реки находилась опора моста, но самого пролета нигде не было. Я не понимал, что происходит, пока чуть ниже по течению не увидел ржавеющие остатки металлических ферм лежащих в воде. Я был разрушен, точно также как этот мост. Судя по его состоянию, он давно уже пришел в негодность. Последний раз я был здесь ребенком, поэтому, вероятно, мост уже давно в таком состоянии. Я лихорадочно соображал, есть ли иные пути в город, но не мог ничего вспомнить.

Тем временем ужас, навеянный сном, понемногу проходил. Я понял, чем дольше я торчу здесь, тем больше вероятность простыть или даже замерзнуть. К тому же я даже не знаю, сколько сейчас времени, вероятно, надо торопиться назад в хранилище, чтобы успеть подключить другую емкость.

Я заторопился назад, но по дороге я думал только о том, как же мне теперь попасть в город. Уже подходя к хранилищу, я осознал, что потерял свою авоську с припасами. Таким образом, у меня ушли в пустоту один свитер и банок пять консервов. Так мое сумасшествие скоро оставит меня голодным и голым. Когда я уже держался за дверь хранилища, я обернулся и сказал в пустоту: «Я вернусь». Темная ночь, которая к тому моменту начинала уже немного светлеть на востоке, ответила мне только шуршанием дождя по листве.

Все мы иногда просыпаемся с тяжелыми мыслями после ночных грез. Никто не застрахован от того, что казалось бы давно забытая рана даст о себе знать с помощью сновидений. Но обычно спустя несколько часов сон теряет свою четкость и больше не тревожит нас.

В моем случае меня больше удивлял тот факт, что кошмары мучали меня достаточно редко. Но этот сон действительно выбил меня из колеи. Он как бы тыкал меня носом в тот факт, что Лина бы меня не бросила. Все то утро я провел сидя на причале, бессмысленно смотря на воду. Сны быстро теряют свою яркость и забываются, так уж устроен наш мозг, но этот сон был настолько реалистичным, что остался в памяти как воспоминание, сохранив детали, а не как сновидение, постепенно теряя краски, а потом совершенно пропадая из памяти, оставив лишь туманные образы.

Ближе к обеду я все-таки победил это наваждение. А мое кинематографичное возвращение, когда я пообещал пустоте вернуться, теперь вызывало только стыдливую улыбку. Хотя говорить о том, что я победил, будет не верно, картинки из того сна все время вставали перед глазами, просто я сумел несколько отстранится от них.

Теперь я с ухмылкой вспоминал свою ночную выходку, это было форменное безумие. Сейчас меня волновало то, что я потерял из-за собственной глупости теплый свитер и несколько банок консервов. Это, разумеется, было не критично, но когда живешь в хранилище, имея конечный запас продуктов и теплой одежды, волей неволей будешь беспокоиться о каждой банке тушенки.

Когда я смог более или менее трезво мыслить, я принялся рассуждать о дальнейших своих действиях. Мысли о Лине так и будут преследовать меня, необходимо было поставить жирную точку. Надо действительно как-то попасть домой. Но как это сделать? Моста нет, надо искать другие пути переправы.

Первым планом, который посетил мою голову, был тот, в котором я все-таки бросаю убежище и просто иду вверх по течению, где-то же должен быть мост или хотя бы брод. Но этот план я быстро выбросил из головы, ведь если не обманывать себя, то моя жена уже давно мертва, и я виноват в ее гибели. Если я брошу убежище, то я уже буду виноват смерти многих людей. Тут уже мое чувство вины дает сбой, ради того, чтобы замолить убийство одного человека, оно толкает меня на убийство сотен людей.