Сладко-горькая история

Я была счастлива за Клэр (парень показался мне настоящим сокровищем!), но все-таки почувствовала себя еще более… одинокой. На следующий день я улечу домой в Сиэтл и вернусь в одинокий дом, где никто меня не ждет. Собственная жизнь показалась мне чужой.

И этот вечер с наблюдениями за Клэр, пытавшейся узнать ближе нового мужчину, также казался инородным. Но лучшая подруга всегда находит способ меня рассмешить. После отъезда на такси – мы с Клэр были на заднем сиденье, а ее кавалер Райан сел впереди и болтал с водителем о политике – мы украдкой обменялись сообщениями.

«Что думаешь о нем?» – напечатала я.

«Кажется, он мне нравится!» – ответила она.

«Умереть не встать, – напечатала я. – Я на ТВОЕМ свидании».

Мы приехали в недорогой бар в Западном Голливуде, где заказали закуски и напитки. Я села за стол и притворилась, что копаюсь в телефоне, пока Клэр и Райан разговаривали о жизни, литературе и прочих вещах, интересных людям на первом свидании. Я подумывала о том, чтобы уехать домой. Можно было запрыгнуть в такси и вернуться в ее бунгало к девяти вечера.

Я попыталась уйти красиво, однако они умоляли меня остаться, и я нехотя согласилась. А потом откуда-то появился ее друг. Он был фотографом, приехавшим в город по делам, и как только он сел за столик, я ощутила спокойствие. Даже если бы на нем был клоунский костюм, у меня все равно камень упал бы с сердца. Наконец-то я перестала быть третьим лишним. Мы четверо стали наконец устойчивым механизмом.

Когда заиграл оркестр, Райан пригласил Клэр на танец, а мы с фотографом смеялись над нелепостью первых свиданий, потом начали болтать обо всем: о нашем прошлом и настоящем, об удивительных общих знакомствах.

Когда же Клэр и Райан ускользнули в ближайший ресторан, желая перекусить и немножко пообщаться наедине, фотограф повернулся ко мне.

– Эй, это прозвучит странно, но не хочешь ли проехаться в Малибу? Если уедем в ближайшие десять минут, успеем туда до заката солнца.

Прежняя Сара, скорее всего, тотчас бы отказалась. Я ведь вообще не знала этого мужчину, притом совершенно не интересовалась им в романтическом отношении. Плюс на следующее утро был назначен ранний вылет, и нужно было упаковать вещи и отдохнуть. Все указывало на необходимость отказаться, но все же по какой-то причине я согласилась.

– Конечно, – сказала я, выдержав паузу и стараясь не слушать критику внутреннего голоса.

И вот я оказалась в кабриолете, взятом напрокат, который мчался вдоль берега: музыка играет на полную громкость, ветер растрепал волосы, на мне кофта с капюшоном, лежавшая про запас на заднем сиденье, а лицо сияет широченной улыбкой. Мы разговаривали о музыке и жизни – ее радостях и печалях. И много смеялись. А когда мы добрались до пляжа, он принадлежал нам целиком и полностью. Я скинула лодочки и пошла к океану, играть с волнами и хохотать по-детски, когда они брызгали мне на ноги. Мой спутник держал камеру и снимал одно фото за другим, то и дело упрашивая меня взглянуть вон туда или сюда, чтобы поймать лучший ракурс. Мы смотрели, как солнце ныряло за горизонт, уступая место огромной оранжевой луне, сиявшей в полном звезд небе.

Это было невинно и весело. Мы были двумя людьми, брошенными в океан жизни и получавшими удовольствие от прекрасного вечера этого мира – просто так.

Фотограф подбросил меня к дому Клэр через час. Я поблагодарила его за отличный вечер, затем стряхнула с ног прилипший песок и вошла внутрь. Любопытно, ведь ничего особенно важного тогда не произошло, и все же во мне что-то серьезно изменилось. В бунгало Клэр, закрывая глаза, я впервые за долгое время почувствовала себя свободной и осмелевшей. Живой. Сильной. Храброй. Такой, какой не была очень давно. Готовой к сюрпризам, которые жизнь вскоре мне подбросит. Но самое прекрасное – железная хватка страха, продержавшаяся столько месяцев, начала медленно ослабевать.

На следующий день я улетела обратно в Сиэтл, в туфлях, куда набился песок, чувствуя благодарность за полученный опыт и за то, что мой новый друг разомкнул замки внутри меня. Увы, я так и не смогла сказать ему об этом или выразить свою признательность. Несколько месяцев спустя я получила трагическую весть: фотограф погиб в мотоаварии.

Мне нравится представлять его сейчас в виде одной из тех ярких звезд, плывущих над побережьем Малибу. Когда-нибудь я вернусь туда и поплещусь в волнах на закате, так же, как мы с ним много лет назад. Да, Роберт Фрост все сказал верно – все золотое зыбко, жизнь не вечна, время проходит, и нет способа поставить на паузу великолепный закат или восход, на пляже в Малибу или на холме в Измире. Но вы можете сберечь все эти чудесные мгновения в сердце, и там они останутся навеки.

Рецепт «Летний ягодный пирог»