Сладкое убийство по-датски

— Нет. Никто из них не употреблял алкоголя, по крайней мере здесь. Я спрашивала Дика насчет этого, и он сказал, что в баре они заказывали безалкогольный коктейль «Куба либре». Они приходили сюда, когда Пи Кей заканчивал работать, какое-то время сидели в баре со своими напитками, а затем шли в обеденный зал.

— А Пинки когда-нибудь ела соус Дика? — спросила Мишель.

Салли кивнула:

— Дик говорил мне, что Пинки его любила, но заставляла Пи Кея съедать все ломтики пепперони перед тем, как сама приступала к еде. Еще он мне говорил, что Пи Кей подшучивал над ней — дескать, он избавляет ее от искушения, и они над этим громко смеялись. Дик считал, что они действительно представляли собой чудесную пару, и он поздравлял их с помолвкой. Он даже собирался выставить им бутылку шампанского за счет заведения, но потом вспомнил, что они не пьют алкоголя, и вместо этого выставил охлажденную бутылку газированного яблочного сока.

— Ты видела Пи Кея или Пинки после того, как они расстались? — спросила Ханна.

— Да, я видела ее, и она была глубоко несчастна. Это случилось вскоре после расставания. Я могу попросить Дот уточнить дату, если хочешь.

— Нет, не надо, — ответила Ханна. — но держи ее под рукой, пожалуйста. Если она мне потребуется, я дам тебе знать.

— Дату можно будет найти в ежемесячном реестре заказов. Я сохраняю все реестры в особой коробке, так, на всякий случай.

— На случай убийства? — спросила Мишель.

— Думаю, это одна из причин, но есть и другие.

— Расскажи, пожалуйста. — Норман явно заинтересовался.

— Я начала хранить реестры заказов на тот случай, если мои налоговые декларации станут предметом аудита и они захотят узнать, кто работал в какой-то конкретный день. Дот записывает имена обслуживающего персонала прямо под заказами. Это может оказаться полезным, если кто-то из моих гостей будет замешан в судебном деле.

— Чтобы доказать, что в определенное время они обедали у тебя? — предположила Ханна.

— Да. Так или иначе, когда Пинки пришла одна, она сказала Дот, что тоскует по Пи Кею и не понимает, почему он разорвал помолвку.

От удивления у Мишель отвисла челюсть:

— Но… я думала, что все было наоборот и это Пинки порвала с ним!

— Можно сказать, решение было взаимным и виноваты оба. Я почти уверена, что они не могли простить друг друга и снова быть вместе.

Ханне очень не хотелось задавать следующий вопрос, однако она расследовала убийство и была обязана докопаться до истины:

— Ты знаешь причину разрыва?

— О да. Знают все, кто находился в тот вечер в обеденном зале. Их ссора была очень громкой.

— Это касалось другой женщины?

— Нет. Дело было совсем не в этом.

Ханна с облегчением вздохнула. Она так надеялась, что слова «другая женщина» или имя Мишель не всплывут в их разговоре.

— Ты сказала, что все, кто здесь находился, знают причину разрыва, — продолжила Ханна. — Расскажи нам об этом.

— Ну конечно. Предыстория вам теперь известна. Просто не забывайте, что все здесь считали их идеальной парой и они никогда не делали ничего, что позволило бы нам думать иначе. Вот почему все были так шокированы.

Ханна придвинулась ближе, и тут она поняла, что Мишель и Норман тоже придвинулись к Салли, как будто это могло заставить ее поторопиться и наконец рассказать, в чем было дело. Однако вместо того, чтобы продолжить, Салли потянулась к кофейнику и наполнила все чашки.

«Салли даст Лизе сто очков вперед, — подумала Ханна. — Она заставляет нас троих сидеть как на иголках и ждать продолжения».

— В тот вечер Пинки решила, что хочет мэйнского омара с растопленным маслом, а Пи Кей заказал медальоны из вырезки с дикими грибами. Когда эти блюда были поданы, Пинки едва попробовала своего омара, отложила вилку и начала ссориться с Пи Кеем.

— Это была серьезная ссора? — спросила Мишель.

— О да! Она продолжалась по меньшей мере десять минут, а это немалое время, особенно в общественном месте, где люди слушают. А мой милый мэйнский омар стоял и остывал. Растопленное масло уже застыло к тому времени, когда они закончили ссору.

— Ты знаешь, кто затеял ссору? — спросила Ханна, пытаясь вернуть Салли к предмету разговора.

— Пинки. Пи Кей как раз собирался отправить в рот первый кусок вырезки, когда она начала обвинять его во всевозможных грехах.

— Каких грехах? — спросил Норман.

— Во всех, что творятся под солнцем, — ответила Салли. — Она стала обвинять Пи Кея в том, что на самом деле он ее не любит, а потом говорить, что он все делает неправильно.

— Например? — спросила Мишель.

— Она говорила, что он ее обижает, всегда забывает позвонить ей с работы, а он не настолько уж занят, чтобы не сказать, что он ее любит, и так далее, и так далее. У нее просто крыша поехала, и все кончилось плохо. Очень плохо. — Салли помолчала недолго, глубоко вздохнула и продолжила: — У нас случаются кое-какие перепалки, но эта ссора стала легендарной. Никогда не видела, чтобы кто-то вел себя так, как Пинки. Пи Кей пробовал ее успокоить, но крик становился все громче и громче.