Сладкое желание

— Вряд ли он заболел. Прошло уже больше недели с того момента, как мы с ним расстались…

Она запнулась и замолчала.

Клара, одолев в игре Энид, восторженно завизжала и затанцевала на месте. Энид покачала головой, снисходительно улыбаясь такому бурному проявлению радости ее сводной сестры.

Грасиэла на некоторое время задумалась, наблюдая за девушками, размахивающими своими молотками для игры в крокет, и вспоминая о ночи, проведенной с Колином. Прошло уже больше недели после той ночи, когда они становились единым целым. Три раза за одну ночь. А потом еще и утром… Она до этого не знала, что такое вообще возможно. Она не знала, что мужчина может быть на такое способен.

Она стала подробно вспоминать, как это происходило, снова принялась считать, сколько раз он в нее входил…

Тишина закончилась, когда Мэри-Ребекка вдруг шумно вздохнула, тем самым заставив Грасиэлу вздрогнуть.

— А может, он тебя… чем-то заразил? — Она описала рукой маленький круг, показывая туда, где Грасиэла держалась рукой за свой живот. Похоже, ей не хотелось говорить открыто, произносить эти слова вслух… Она как будто боялась, что если произнесет их, то они станут реальностью.

— Заразил? — переспросила Грасиэла.

Учитывая ситуацию, она с неприязнью восприняла это слово.

— Да, — решительно кивнула Мэри-Ребекка.

Грасиэла настороженно уставилась на подругу:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, о чем я говорю. Я вижу на твоем лице страх.

Мэри-Ребекка аккуратно поставила свою тарелку на столик и наклонилась вперед. Оглядевшись по сторонам с таким видом, как будто она осознавала значительность слов, которые собиралась произнести, и опасалась, что их могут услышать притаившиеся где-нибудь поблизости слуги, Мэри-Ребекка прошептала:

— Может, он тебя обрюхатил?

Грасиэла вздрогнула. Ну вот они, эти слова. Произнесенные вслух, пусть даже и очень тихо. Грасиэла была уверена, что такая нелепая тема, как внебрачная беременность вдовствующей герцогини Отенберри, еще никогда не обсуждалась в городском особняке Отенберри.

— Я вижу, что у тебя в голове крутятся точно такие же мысли, Эла. Это возможно? Вы как-то предохранялись?

Мэри-Ребекка, более опытная и прямолинейная, чем Грасиэла, явно не стеснялась задавать в лоб трудные вопросы.

Грасиэла молча уставилась на подругу. В голове у нее зароились тревожные мысли.

Обрюхатил? В ее утробе ребенок?

Она на несколько секунд задумалась.

Затем в ее груди что-то как бы высвободилось и она начала смеяться.

Мэри-Ребекка откинулась назад и нахмурилась:

— Я рада, что ты считаешь такую вроде бы серьезную тему забавной. — И она с несвойственной ей мрачностью скрестила руки на груди.

— Да ладно тебе, Мэри-Ребекка, — покачала головой Грасиэла. — Это было всего лишь один раз. Точнее говоря, всего лишь одну ночь.

Мэри-Ребекка ухмыльнулась:

— Моя дорогая подруга, одного раза вполне достаточно. Вообще-то, именно так оно обычно и происходит.

Она подняла палец вверх.

Лицо Грасиэлы при таких — очень даже правдивых — словах подруги зарделось. То, что сказала перед этим она сама, было глупо, и Грасиэла осознавала это, однако имелись еще и другие убедительные факты.

— Я уже далеко не юная девушка, Мэри-Ребекка.

— Ну и что?

— Я слишком стара для того, чтобы зачать ребенка, — упрямо заявила Грасиэла, решив, что Мэри-Ребекка не поняла ее намека.

Она, Грасиэла, и в самом деле уже не была юной девушкой.

— Женщины твоего возраста и даже старше беременеют и рожают детей еще с незапамятных времен!

Грасиэла покачала головой, не веря тому, что такое может случиться с ней. Она в этом отношении не была абсолютно нормальной. Она не была такой даже в свои молодые годы.

Она не могла зачать ребенка. Ей приходилось полностью исключать такую возможность, а иначе она потеряла бы благоразумие и стала бы жертвой надежды. Надежды, которая уже когда-то в ее жизни катастрофически не оправдалась. Она не могла позволить такой надежде снова в нее вселиться. Потому что даже в этой — отнюдь не идеальной — ситуации она по-прежнему испытывала в глубине души желание родить еще одного ребенка.

Это было что-то вроде расплывчатой и почти забытой мечты. Что-то такое, что таилось на окраинах ее сознания. Что-то эфемерное, как дымка, но не забытое. В такие моменты, как этот, желание родить еще одного ребенка возвращалось к ней в стремительном порыве.

— Дело не только в моем возрасте. Я уже рассказывала тебе, как трудно мне было забеременеть. Я в этом отношении стала для Отенберри превеликим разочарованием. Одним из многих разочарований, связанных в его жизни со мной. У меня был выкидыш до того, как я родила Клару, и еще два выкидыша после того, как она родилась. Врач заявил мне, что моя утроба… дефективная.

Мэри-Ребекка насторожилась:

— Дефективная?

Грасиэла помнила это слово очень хорошо, потому что в то далекое время она знала английский еще слабовато и не поняла его значения. Она нуждалась в том, чтобы кто-то ей это значение объяснил, и ее покойный муж сделал это очень даже жестоким образом.