Слава КВКИУ!

«Куда это нам вздумалось, на ночь глядя? – недоумевали все. – Теперь снег чистить будем по ночам, будто дня не хватает! Или огромную снежную бабу слепим?»

Через минуту поступил приказ инвентарь оставить в казарме. Лопаты обещали выдать на месте. Обычное дело: не спеши выполнять – поступит команда «отставить»!

Вот и Пётр Пантелеевич появился. Он коротко обрисовал обстановку и нашу задачу. В гарнизоне объявлена чрезвычайная ситуация в связи с повсеместными снежными заносами автомобильных и железных дорог. Направляемся на помощь.

Нас опять пересчитали, чтобы точно знать в пути, сколько было в начале, и направили в училищный автопарк. Там в нескольких колоннах нас дожидались дымящие на морозе военные грузовики, оборудованные тентами кузовов.

Мы по-военному, – слышались лишь команды командиров, – распределились по машинам, и старшие машин опять всех пересчитали.

Людей в автопарке собралось много, и они продолжали прибывать. Видимо, по тревоге поднялось всё училище.

Обстановка напомнила ситуацию под Москвой в 41-м. Холод, ночь, неопределённость, ожидание больших трудностей. От этого настроение стало гнетущим.

«Куда же нас? И зачем? Неужели всё это мощное и хорошо организованное перемещение, действительно только из-за снега?»

Нас, по возможности дремавших с поднятыми воротниками шинелей в тех промерзших кузовах, везли долго. Зуб на зуб не попадал. Спать по-настоящему, кажется, никому не удалось. Да и не разглядеть, кто спал, а кто лишь молчал, вспоминая резко оборвавшийся отпуск – темно! Лишь иногда вспыхивала спичка, если кому-то становилось невтерпёж без табачного дыма.

Высадились мы, как нам сообщили, в районе небольшого города Аткарск. И потом ещё долго пробирались по узкой дорожке, будто специально прокопанной для нас в снегу. На всём пути снег, казалось, был лишь слегка притоптан, а не расчищен до грунта, потому шагалось тяжело.

Рыхлый снег проминался даже под нашими огромными военными валенками, образуя сплошные, хотя и неглубокие ямки, а уж они с каждым шагом выворачивали нам ноги. Хорошо, хоть высокие снежные горы слева и справа защищали от ветра. А наверху он расходился вовсю. От постоянного напряжения мы скоро взмокли, но продолжали ползти друг за другом к неизвестной нам цели. Где же она?

Наконец, длинная людская колонна, в которой двигались и мы, скомкалась где-то впереди и остановилась. Назад по цепочке передали команду самостоятельно распределяться вдоль дорожки с интервалом пять метров. Все засуетились, стали давить один другого, сдвигаясь назад. Откуда-то спереди конвейером нам принялись передавать деревянные лопаты, предназначенные специально для снега. Для рыхлого снега. Если попадается наледь, такая лопата обычно не выдерживает, разлетается на щепки. Но снег вокруг был свежим, не слежавшимся, сверху пушистым. И он продолжал подсыпать, наносимый, как нам казалось, одним лишь ветром.

Поначалу задача показалась предельно простой. Под нами, как стало известно, проходили два рельсовых пути, заваленные снегом на пару метров. А метра два ещё до нас откинули наверх предыдущие герои. Нам предстояло завершить очистку рельсов, ступенчато отбрасывая снег всё дальше от них и всё выше. Дальше и выше, перебрасывая снег на более высокие ярусы, а потом и в чисто поле.

Мы энергично взялись за работу, ею и согреваясь. Наконец-то наша задача лишилась таинственности. Отовсюду посыпались шуточки. Всё чаще раздавался смех. Иногда ветер доносил до нас и женский смех, что удивляло. Мы думали, будто это чудится, поскольку в нашем туннеле виднелись лишь серые курсантские шинели.

Уже потом стало известно, что на этих работах трудились практически все воинские части гарнизона, наше училище и танковое, работники крупных предприятий, учреждений, организаций и студенты всех казанских вузов, техникумов, медицинских и педагогических училищ. Всего – более ста тысяч человек откапывали железнодорожные пути, засыпанные на многие километры, если даже не на десятки.

Вот почему нас торопили! Вот почему мы работали ночью!

Оказалось, что на сибирском и встречном направлении уже двое-трое суток в снежном плену стояли поезда. В том числе, пассажирские, скорые и почтовые. В тысячах промёрзших вагонов находились люди разного возраста и здоровья, страдали маленькие дети, кому-то требовалась медицинская помощь, не было воды, еды, отопление выдохлось без угля, запасы которого закончились, туалеты замёрзли…

Очень много людей, терпящих бедствие, ждали от нас помощи.

Мы непрерывно работали почти всю ночь. Только около восьми утра, когда небо просветлело, наш конвейер по ярусной переброске снега по чьей-то команде остановился. От тех, кто работал на самом верху, стало известно, что в чистом поле из-под снега торчали верхушки телеграфных столбов. Даже провода кое-где были засыпаны. Стало быть, глубина снега достигала четырёх или пяти метров.