Славянорусские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

Проблема руси и славян - русь скандинавы или славяне? - как длящаяся дискуссия, утратила необходимость и не требует основания. Все системы форм одного и того же слова русь и его значения уже представлены как из славянских, так и остальных индоевропейских языков - русь не скандинавы, а славяне. А дискуссия всетаки вертится. Потому что изначально она приобрела расовопсихологическую окраску западного норманизма и отчасти русского сотрудничества с ним, и приобрела вид исторического противостояния германцев и славян. Но если эта идея продолжает действовать, она связана с настоящим, поэтому следует «найти себя в нем».

Для начала обратим внимание на незамеченный факт из языческой истории прибалтийских славян, засвидетельствованный в Песне о Роланде. Против христианского войска Карла Великого в Испании, состоящего из европейских племен, арабский эмир выставил талерантный интернационал «псовязычников» (Мк., 7, 24-29) со всего света. В их числе оказались лютичи, русы и другие западные поморские славяне. «Эмир скачет по рядам своего войска; / За ним следует сын его, ростом великан, / Вместе с королем Торле / И королем (лютичей) Дапамором… / Четвертый (отряд составлен) из племени Рос и славян, / Пятый - из сорабов и сорбов…». Далее: «По полю битвы скачет эмир… убивает Гебуина и Лорана, / Старого Ричарда, повелителя норманнов» [157] . Можно сколько угодно вертеться в круговом танце «Русь - шведские гребцы» вокруг да около мнимо скандинавских названий днепровских порогов и почти скандинавских имен у послов «от рода русского» в договорах Олега и Игоря с греками, но нельзя безразлично отнестись к указанному факту. Русь и славяне в одном отряде войска эмира, как, например, сорабы и сорбы, что оправдывает предположение о славянском языке русов и славян как их общем языке. И что не менее важно, норманны, то есть скандинавы, ничего общего не имеют с русами и находятся в войске противника - у Карла Великого.

Но как новгородские словене «и прочи, прозвашася русью» (участники призвания князей), стали называть себя русью? Этот вопрос остался непроясненным историками. Особенность термина русь как военного сообщества, то есть дружины или сообщества «друзей», состоит в том, что термин обозначает личные связи группы людей с их предводителем (князем). Трое призванных князей «сели» в городах тех племен, которые их призвали. Эти племена как политическое понятие обозначали и часть земель и населяющий их народ. «Светлые русские князья» (термины договора Олега с греками. - Л. Г.) правили сообществом вооруженного народа, их власть не распространялась на местный народ, на людей, объединенных общими социальными условиями, а не родственными или «дружественными» узами. С народом, с людьми, русь находилась в даннических и союзнических отношениях. По византийской терминологии народ был пактиотом руси - данником и одновременно союзником русов: известно, что люди самостоятельно строили торговые грузовые суда и продавали их руси [158] ; они же участвовали в военных операциях Олега и Игоря против греков.

Характерными чертами княжеской власти являлось положение, когда князь выступает то господином «народа», как военного сообщества русь, то непосредственным олицетворение всего народа. И не потому что люди стали «русеть» - язык руси и славян был один и тот же, как неоднократно подчеркивает летописец с безусловным знанием дела, скорей всего в этом усматривается нравственная точка зрения княжеской власти. В договорах Олега и Игоря с греками представлены два различных взгляда на «народ». Так, «народ» в договоре Олега - это русь: «посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр». - «Народ» в договоре Игоря - это весь народ: «посланные от Игоря, великого князя русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли».

Есть ли чтолибо неестественное в том, что призванные русские князья, выступая непосредственным олицетворением всего народа, говорящего на одном с ними языке, реализуют на народе порожденное ими самими название русь как некую вторую его природу? Результат: «И от техъ варягъ прозвася Руская земля, новугородьци, ти суть людье ноугородьци от рода варяжьска, преже бо бша словни» - И от тех варягов прозвалась Русская земля, новгородци, так и люди новгородские от рода варяжского [прозвались русью], прежде же были словене (пер. наш) [159] .