Славянорусские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

После смерти братьевсопровителей, Синеуса и Трувора, Рюрик становится основателем царской власти в России. Кстати, он единственный из троих призванных князей, во второй части имени которого окончание - rik - «царь». Рюрик становится тем «нарядником», на отсутствие которого, по одной из летоисных версий, жаловались призываемым князьям послы новгородских племен. «Нарядник» от глагола «наряжати», который, по определению исследователя институтов десятских и сотских в древнерусском государстве В. А. Кучкина, правда, по отношению к сотским, «означает организовывать людей для исполнения какихто физических работ и руководство какимито натуральными повинностями населения». На самом деле у них были обширные права и обязанности, они, пишет Кучкин, «выступали как организаторы княжеского хозяйства» (Кучкин, 2004. С. 43, 44). «Нарядник» Рюрик - организатор первоначального дружинного государства и «распорядитель» народа.

Возможно, в эпоху Рюрика стало складываться дружинное право, право корпоративное, отразившееся в Древнейшей правде, «Законе русском», с его «монархическим» принципом - существование одной плоскости правовых отношений: горизонтальной (дружинник - дружинник), в то время как «взаимоотношения между князем и дружинниками не нашли отражения в древнейших записях правовых норм, - в противоположность ранним судебникам англосаксонской Англии, Дании, Норвегии и Швеции» (Никольский, 2004. С. 45).

Но помимо дружинного права Руси существуют реальные связи призванных «распорядителей народа» с венетскоругскославянским миром, опирающиеся на особую церемонию возведения на престол нового правителя - князя, которая существовала уже в середине VIII в. у альпийских словен, родословие которых возводят к венетам (Ронин, Иванов, 1989. С. 167, 173). Носителями обряда были косезы: близкий к князю привилегированный слой кметов, «крестьянвоинов». Косезы обладали наследственным правом «принимать» и утверждать от имени «страны» ее нового властителя. Они избирали «лучших» и «мудрейших» из своей среды. Наиболее уважаемый среди избранных руководил церемонией. Он, сидя на камне на поле, ожидал, когда будущий правитель явится в крестьянской одежде на поле. После этого он задавал сидевшим вокруг него косезамсоприсяжникам ритуальные вопросы о качествах будущего князя. Косезы отвечали, одобряя нового князя. Затем они сажали нового князя на лошадь и трижды обводили вокруг камня. Участники и зрители, мужчины и женщины, восхваляли бога в ритуальных гимнах. Затем крестьянин на камне уступал место князю.

Признаем, что князя в словенском ритуале сажали на камень, что камень в этом случае служил как бы столом, престолом, сидением. Однако для того, чтобы лучше почувствовать его связь с древнерусским обычаем возведения на престол нового правителя в начале христианства на Руси, вспомним выражения о вокняжении: (князь) «сел на столе» (Летопись), о самом правлении: «Владимир на столе» (надпись на сребренниках Владимира), - это реальная связь между венетским и русским обычаями, так как русского князя сажали в буквальном смысле на стол в церкви, где совершалось возведение на престол нового князя. Только в одном случае «поклонный» камень в поле, в другом стол в христианском храме. Объяснений не нужно, достаточно самоочевидной истины, тем более что др. - русск. столъ - «престол, сидение».

Византийский историк второй половины Х в. Лев Диакон сохранил от времени в своей «Истории» связь Святослава Игоревича и его соратниковтоварищей с «венетским» обычаем возведения на престол нового правителя - крестьянскую одежду Святослава и его «друзей» во время встречи с императором Цимисхием. «Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал» (Лев Диакон, 1988. С. 82; 213, № 57).