Славянская спарта

Въ кафан по прежнему вчно праздные войники, развалившись въ небрежно граціозныхъ позахъ, собравшись живописными группами въ своихъ картинныхъ нарядахъ, рзались въ карты, потягивая дешевое мстное винцо. Виноградники и сады гранатъ, смоковницъ, айвы и разныхъ другихъ фруктовъ покрываютъ пригорки Рки и доставляютъ жителямъ возможность обходиться собственнымъ виномъ и собственными плодами. Изъ Рки мы повернули рзко на западъ, какъ разъ мимо простенькаго зимняго домика князя Николая. Дорога нкоторое время шла по надъ берегомъ рки Рки, стариннаго Обода; сверху рка казалась намъ длиннымъ и узкимъ зеленымъ лугомъ, среди котораго сочилась тонкая ленточка воды: такимъ сплошнымъ зеленымъ ковромъ устлали ее кувшинки съ помощью своихъ круглыхъ широкихъ листьевъ. Потомъ мы повернули къ сверо-западу внутрь страны, покинувъ долину Рки.

Окрестности тутъ мало интересны и однообразны: везд кругомъ невысокія горы, покрытыя срыми камнями да тощими и рдкими молодыми лсками дуба. Прохали село Ничку-Каменицу съ запущенными виноградниками по долин. Пока мы больше спускаемся, чмъ поднимаемся. Окрестности становятся все больше и больше каменистыми. На одномъ изъ крутыхъ подъемовъ — совсмъ каменоломня кругомъ; среди рдкой дубовой и буковой поросли везд наворочены блесоватые камни.

Божо останавливается и приглашаетъ насъ посмотрть вокругъ.

— На этомъ мст жестокая битва была черногорцевъ съ турками, давно еще! — говоритъ онъ. — Видите, вонъ, камни блые торчмя воткнуты, сколько ихъ тутъ! счесть нельзя! Каждый камень на томъ самомъ мст поставленъ, гд лежало тло убитаго черногорскаго воина; сколько вы камней видите, столько и убитыхъ тутъ было! Тла ихъ перенесли въ родныя селенья, откуда кто былъ, и тамъ похоронили; а для памяти воткнули эти камни!.. — разъяснялъ намъ словоохотливый Божо.

Стоячихъ камней дйствительно было множество, — словно крестовъ на старомъ деревенскомъ погост у насъ на Руси.

— Какъ мсто зовется? — спросили мы.

— Царевъ-Лазъ! — отвчалъ съ какимъ-то благоговніемъ Божо. — Тутъ владыка Даніилъ пашу турецкаго побилъ…

Эта знаменитая битва владыки Даніила особенно дорога по воспоминаніямъ всякому черногорцу, потому что по стеченію тогдашнихъ политическихъ обстоятельствъ побда турокъ совершенно уничтожила бы независимость Черногоріи.

Битва при Царев-Лаз случилась очень скоро посл неудачи русскихъ въ Прутскомъ поход. Петръ Великій своимъ свтлымъ умомъ постигъ всю пользу, какую Россія могла получить отъ балканскихъ славянъ въ борьб съ такимъ страшнымъ врагомъ, какимъ была еще тогда Турція, а геройская Черногорія, грудью сохранявшая свою свободу въ неприступныхъ горахъ и ущельяхъ, обращала на себя въ этомъ отношеніи особенное вниманіе великаго царя. Полковникъ Милорадовичъ, сербъ родомъ, и капитанъ Иванъ Лукашевичъ изъ Подгорицы, бывшіе на русской служб, присланы были посланниками къ владык съ милостивою грамотою Петра. Петръ увдомлялъ владыку и народъ черногорскій, что ршился начать войну съ неврными турками, чтобы «утсненныхъ православныхъ христіанъ, если Богъ допуститъ, отъ поганскаго ига освободить», общая «самоперсонно вступить противъ враговъ вры съ любезно врными и искусными нашими войсками» и приглашая черногорцевъ «древнія свои славы обновити», «и единокупно на непріятеля вооружившися, воевать за вру и отечество, за честь и славу Вашу, за свободу Вашу и наслдниковъ Вашихъ», «да имя Христово вящше прославится, а поганина Магомета наслдники прогнаны будутъ въ старое ихъ отечество, во пески я степи Аравіи».

Владыка былъ сильно обрадованъ такимъ неожиданнымъ могучимъ союзникомъ. Онъ собралъ свой народъ и держалъ имъ такую рчь: «мы, братья черногорцы, слыхали, что Богъ знаетъ, какъ далеко, гд-то на свер, есть христіанскій царь. Всегда ми желали узнать о немъ и его царств, но заключенные въ горахъ ни отъ кого не могли получить извстій».

«Но вотъ мы видимъ его посланниковъ, вотъ его грамоты въ нашихъ рукахъ; не съ чужими посланниками говоримъ, но съ нашими братьями сербами, и они сказываютъ намъ, что есть Петръ 1-й Великій, императоръ и самодержецъ Всероссійскій, я его царство Богомъ благословенно, сильно и пространно отъ всхъ царствъ свта; онъ ратуетъ съ турками и не ищетъ другой славы, какъ освободить церкви и монастыри Христовы, воздвигнуть на нихъ крестъ, родъ христіанскій избавить отъ тяжелаго ига турецкаго. Мы должны молить Бога, да будемъ ему помощниками… Мы съ русскими одной крови и одного языка. Вооружитесь, братья черногорцы, и я, не жаля ни имущества, ни жизни, пойду съ вами на службу царю христіанскому и нашему отечеству»…

Общій восторгъ народа былъ отвтомъ на эту рчь.

«Слава великому Богу! — кричали черногорцы по словамъ народной псни:- мы видли письма отъ нашего царя славянскаго и православнаго! Никогда мы не помышляли дожить до того времени, когда узнаемъ о немъ. Мы слышали, что живетъ онъ на свт тамъ, гд и слышать ему о насъ невозможно.

Когда же онъ услыхалъ и знаетъ насъ, вотъ наши сабли при пояс, вотъ наши ружья въ рукахъ, мы исправны и готовы съ веселыми сердцами ударить на турокъ»!