Славянская спарта

Немудрено, что при такомъ управленіи герцеговинскіе округи, сосдніе съ Черною-Горою, постоянно поднимали возстанія и стремились соединиться съ вольною Черногоріей. Между прочимъ, одно изъ такихъ возстаній началось и продолжалось уже при княз Никола съ конца 50-хъ годовъ до половины 60-хъ, подъ главнымъ предводительствомъ извстнаго Луки-Вукаловича. Князь Николай вынужденъ былъ, наконецъ, вступиться за несчастныхъ земляковъ своихъ, и его тесть Петръ Вукотичъ въ двухдневномъ кровопролитномъ бо разбилъ на голову турокъ Дервиша-паши. Но эта побда послужила, впрочемъ, въ большому несчастію Черногоріи, потому что вслдъ за этимъ Омеръ-паша съ огромною арміею вторгся разомъ съ свера черезъ Никшичъ и съ юга черезъ Спужъ въ долину Средней-Зеты, прошелъ ее насквозь огнемъ и мечомъ, такъ что князь Николай, тогда еще молодой и малоопытный, долженъ былъ бжать изъ Цетинья въ Нгушскія катуни и подписать унизительный для Черногоріи ультиматумъ 31-го августа 1862 г., по которому, турки получали право провести свою военную дорогу и построить для того блокгаузы по всей Зетской долин, отъ Служа до Никшича, иначе сказать, овладть сердцемъ Черногоріи и разорвать ее на-двое цпью своихъ крпостей. Только вмшательство императора Александра II и нкоторыхъ европейскихъ державъ отстранило эту смертельную опасность отъ Черной-Горы, и гибельная статья договора была уничтожена, точно также какъ и другая, еще боле позорная статья, по которой отецъ князя, Мирко Петровичъ, — побдоносный воевода Черногоріи, потерпвшій неудачу только въ эту злополучную войну, но и въ этой войн десятки разъ поражавшій съ маленькими силами огромныя силы Омера-паши, — изгонялся на всю жизнь изъ своего отечеству!

XIII «Горній Острогъ»

Хотя мы встали ни свтъ, ни заря, чтобы пораньше поспть въ Острогъ, но судьба повернула по-своему. Во всемъ Никшич не оказалось ни готоваго дышла, ни кузнеца и плотника, которые бы согласились немедленно сдлать новое. Прождавъ напрасно метавшагося по городу Божо, мы ршились, наконецъ, нанять до Богетича другую коляску, привезшую кого-то въ Никшичъ и возвращавшуюся въ Цетинье, съ тмъ, чтобы Божо, не спша, поправилъ здсь свой экипажъ и пріхалъ за нами въ Богетичъ, пока мы успемъ създить верхами въ острожскій монастырь, осмотрть его и вернуться назадъ. Выхать поэтому пришлось только въ 8 часовъ утра. Лошаденки попались намъ злыя, чубастыя и, что скверне всего, норовистыя: поминутно, ни съ того, ни съ сего, бросались какъ съумасшедшія въ сторону, и такъ какъ дорога шла все время высокимъ карнизомъ горы, то ихъ выходки могли легко кончиться очень печально для насъ. По счастью, они обошлись верстъ черезъ пять, и посл того отлично рысили не только подъ горку, но и въ гору. Тмъ не мене, при совершенномъ отсутствіи оградъ съ краю дороги, намъ было порядочно жутко, когда коляска разгонялась опрометью внизъ, кружась надъ про! пастью, на этихъ взбалмошныхъ лошадяхъ.

Насъ очень заняли «поноры», въ которыхъ неожиданно пропадаетъ съ этой стороны и изъ которыхъ такъ же неожиданно появляется по той сторон горъ — рка Зета. Въ Черногоріи не одна рка иметъ такое подземное теченіе. Рка Черноевича тоже иметъ въ одномъ мст своего рода «поноръ». Строеніе черногорскихъ горъ вообще очень богато «падями» разнаго рода, глубочайшими круглыми пропастями, напоминающими кратеры потухшихъ вулкановъ, пещерами и провалами. Нкоторыя изъ нихъ просто бездонныя. Такова, напр., одна падь въ Лшанской нахіи, глубины которой никому не удалось измрить. Оттого, вроятно, такъ глубоки и нкоторыя озера Черногоріи, между прочимъ, и само Скадрско-Блато, которое сравниваютъ въ этомъ отношеніи съ Байкальскимъ озеромъ.

Воды, наполняющія русло Средней-Зеты, кром ея верхняго теченія, собираются еще въ Ншшгачской равнин, въ вид озера или впадины, называемой Сливле, и изъ него, тоже понораня, протекаютъ подъ землю, подъ громадою хребта Планиницы, въ додяну Блопавличей.

* * *

Не дозжая Богетича, тамъ, гд шоссе круто поворачиваетъ направо къ селенью, и въ томъ самомъ мст, гд отъ него отдляется влво каменистая дорожка въ Острогъ, мы увидли три типичныя фигуры, сидвшія около стоявшей тутъ же на солнечномъ припек пары скверныхъ лошаденокъ. Оказалось, что это поджидали насъ дв черногорки и одинъ черногорецъ, которымъ Джуре заказалъ для насъ верховыхъ лошадей. Они остановили насъ на дорог и стали настоятельно просить, чтобы мы, не зазжая въ Богетичъ, — до котораго еще было въ одинъ конецъ версты дв, стало быть, 4 версты въ два конца, — садились прямо на коней и хали въ монастырь, что сократило бы намъ и время, и дорогу.

— Да видите ли, — отвчалъ имъ я, — это можно было бы сдлать, если бы мы хали въ своемъ экипаж, съ своимъ человкомъ: мы бы отправили его съ вещами въ Богетичъ, чтобы онъ насъ тамъ ждалъ; а съ нами теперь чужой извозчикъ, котораго мы случайно встртили на площади въ Никшич и наняли только довезти насъ сюда…

— Все равно! — съ самою искреннею убдительностью настаивалъ черногорецъ. — Окажите ему, куда сдать ваши вещи, онъ и сдастъ…