Славянская спарта

Когда 27я мсяца спустя князь Николай ршился, наконецъ, объявить войну Турціи и посл всенароднаго торжественнаго молебна выхалъ 3 іюля 1876 года, провожаемый восторгомъ народа, изъ Цетинья въ Грахово, у Мухтара въ Герцеговин и Босніи собралось подъ ружьемъ уже 32.000 войска, крох 20.000, разсянныхъ по разнымъ гарнизонамъ, и 12.000 человкъ въ арміи Верхней Албаніи, дйствовавшей противъ Черногоріи съ юга, отъ Спужа и Подгорицы. Сверхъ того, ожидалось скорое прибытіе сюда 30 или 40 тысячъ египетскаго войска и могло быть каждый день выслано изъ Константинополя и Малой Азіи еще тысячъ сто. Крошечная Черногорія, считавшая тогда у себя всего 100.000 человкъ мужского населенія, могла выставить на оба фронта войны противъ всхъ этихъ армій только 20.000 воиновъ, — но эти воины были за то черногорцы, ихъ вождями были такіе герои, какъ князь Николай, Божидаръ Петровичъ, Илья Пламенацъ, женатый на родной сестр князя', Петръ Вукотичъ, отецъ княгини Милены, Станко Радоничъ и другіе, не говоря уже о знаменитыхъ главаряхъ герцеговинскихъ четъ, Пеко Павлович, Лазар Сочиц, Богдан Симонич, поп Меленті и другихъ.

Князь Николай двинулся сначала къ Мостару; этимъ онъ вызвалъ наступленіе на себя всей арміи Мухтара, ловкимъ отступленіемъ заманилъ его въ хорошо знакомую черногорцамъ мстность около Билеча и, занявъ заблаговременно своими отрядами пути отступленія Мухтару въ Гацво, смло встртилъ его при Вучьемъ-Дол. У Мухтара подъ знаменами былъ 21 батальонъ хорошо обученнаго и хорошо вооруженнаго войска. Но отчаянная аттака черногорскихъ орловъ князя Николая сломила эту грозную силу, какъ буря тростникъ; дв передовыя турецкія бригады Селима-паши и Османа-паши были вырзаны въ теченіе одного получаса страшными ханджарами черногорцевъ. Османъпаша съ цлымъ батальономъ взятъ живымъ въ плнъ; Селимупаш ятаганъ юнака снесъ голову съ плечъ; подоспвшая на помощь остальная армія Мухтара скоро тоже была смята, разсяна и въ ужас бжала, куда кому пришлось. Въ своемъ оффиціальномъ донесеніи сераскиру Мухтаръ-паша писалъ, что посл битвы при Вучьемъ-Дол бригады Селима и Османа «буквально исчезли». Однихъ убитыхъ насчитывалось до 2.500 человкъ, а съ ранеными и пропавшими безъ всти — свыше 5.000; въ числ убитыхъ былъ 1 паша, 2 полковника, 3 подполковника, 6 маіоровъ и 60 офицеровъ; 5 пушекъ со всми снарядами, множество ружей, весь обозъ, 400 лошадей — достались въ добычу черногорцамъ. Изъ 21 батальона только 9-ть успли кое-какъ добраться до Билеча и Требинья; офицеровъ же почти вовсе не осталось.

Теперь вся мстность этой славной битвы, сосдняя съ Никшичемъ и Дужскимъ проходомъ, и Вучій-Долъ, и крпость Виденъ, принадлежатъ Черногоріи, по законному праву побды.

* * *

Дужскій проходъ и раньше былъ ознаменованъ не одною побдою черногорцевъ и политъ кровью ихъ храбрецовъ. Каждое дло въ Дуг было невольно связано съ возстаніемъ герцеговинцевъ, на помощь которымъ не могли не идти ихъ братья-черногорцы. Положеніе герцеговинской «райи», т.-е. христіанскихъ жителей ея, было еще на нашей памяти совершенно невыносимо. Турецкіе паши, подобные, напр., пресловутому визирю Герцеговины, Али-аг-Ризванбеговичу, безъ суда и расправы сажали христіанъ на колъ, рубили имъ головы, разстрливали ихъ, не дозволяли подолгу хоронить мертвыхъ, отбирали себ любыя земли, гоняли въ себ на барщину.

Вотъ въ какихъ словахъ одинъ мостарскій архимандритъ передаетъ взгляды герцеговинскаго визиря на способы обращенія съ райею:

«Пусть влахъ (т.-е. христіанинъ) врно служитъ турку 99 лтъ, да и тогда слдуетъ убить его, чтобъ не умеръ своею смертью. Влахамъ нужно только, чтобъ не голодали. Они должны ходить наги и босы, какъ ослы, работать на всхъ турокъ и повиноваться имъ».