Славянская спарта

Подкрпившись чмъ было можно и немного отдохнувъ, мы ршились воспользоваться яснымъ лтнимъ вечеромъ, чтобы постить жену Божидара Петровича — Дьюшу Петровичъ, къ которой у насъ было письмо отъ г-жи Мертваго. Имніе Божидара Петровича Брезовикъ, какъ увряли насъ, всего въ получас зды отъ Никшича и притомъ по хорошему шоссе. Но такъ какъ лошади Божо страшно устали, и запрягать ихъ теперь нельзя было и думать, то мы поручили Божо нанять для этой поздки другихъ лошадей. Лошади нашлись у хозяина двора, а экипажъ пришлось взять опять-таки намъ. Мы залюбовались, вызжая изъ города, на характерный романтическій видъ крпости, освщенной въ эту минуту боковыми лучами солнца и ярко выдлявшейся своими зубцами и башнями на темномъ фон далекихъ лсныхъ горъ. Но и передъ нами стлался кругомъ красивый и оригинальный ландшафтъ, тоже замыкавшійся вдали синими хребтами горъ. Гладкое, какъ стрла прямое шоссе прорзаетъ зеленую, полную обилія равнину, перенося насъ по прочнымъ каменнымъ мостамъ черезъ изгибы Зеты и впадающихъ въ нее ручьевъ: Къ сожалнію, нкоторые изъ этихъ мостовъ такъ узки, что нужно особенное умнье кучера и особенное смиреніе лошадей, чтобы не задть концами осей или за правую, или за лвую ограду моста. Наши лошади заартачились на самой середин одного изъ такихъ мостовъ; Божо, не привыкшій къ ихъ нраву, сталъ дергать возжами туда и сюда, и въ результат мы очутились съ переломленнымъ пополамъ дышломъ. Кое-какъ увязали его и осторожно, шагомъ, не рискуя поворотить ни вправо, ни влво, добрались до послдняго моста, гд приходилось оставить шоссе и своротить по узенькой полевой дорожк, извивавшейся между нивъ и болотъ, съ холма на холмъ, въ усадьб Божидара Петровича. Ясно было, что по такой неровной и ломанной дорог коляска наша будетъ не въ силахъ сдлать одного шага, не разладивъ окончательно чуть связаннаго дышла. Въ виду такой рискованной перспективы, мы оставили Божо и его экипажъ дожидаться насъ на шоссе, а сами отправились къ цли нашего путешествія апостольскимъ пшехожденіемъ, что въ сущности и приличествовало гораздо боле для странниковъ по Черногоріи. Однако угадать, какой изъ многихъ хуторковъ, привтливо глядвшихъ на насъ съ вершинъ зеленыхъ холмовъ, разсянныхъ по равнин, принадлежитъ именно Божидару Петровичу, ршить намъ самимъ было не легко, — а времени для напрасныхъ розысковъ у насъ оставалось не много, въ виду приближавшагося солнечнаго заката. Къ нашему благополучію, нагналъ насъ какой-то деревенскій всадникъ, съ перваго же слова согласившійся проводить насъ «до Божидаровой кучи». Это было кстати и въ другомъ отношеніи, потому что изъ сосднихъ хуторковъ сбгай къ намъ на встрчу съ весьма недружелюбнымъ лаемъ многочисленные псы самаго зловщаго вида, а у насъ не было въ рукахъ даже тонкой тросточки.

Туземный всадникъ ведетъ насъ къ самому красивому изо всхъ окрестныхъ домовъ, весело сверкающему на лучахъ заходящаго солнца двумя этажами своихъ свтло-розовыхъ штукатуренныхъ стнъ, среди зелени окружающаго его садика, на вершин довольно большого холма.

У подножія этого холма черногорцы въ блыхъ рубахахъ убираютъ снокосъ.

Около нихъ кучка хорошенькихъ, ярко одтыхъ дтишекъ съ нянькою, — несомннно, семья Божидара Петровича. Они съ изумленіемъ и нкоторою тревогою оглядываются на незнакомыя имъ фигуры, въ чужихъ одеждахъ, такъ увренно направляющіяся прямо къ нимъ. Старшая двочка, съ прелестными черными глазенками, оказалась ученицею приготовительнаго класса въ цетинскомъ институт и маракуетъ уже немножко по-русски и по-французски. Мы воспользовались ею какъ толмачомъ и вручили ей письмо отъ г-жи Мертваго и наши визитныя карточки, попросивъ ее сбгать въ домъ и предупредить свою маму, пока мы будемъ взбираться на холмъ. Остальныя дтки гурьбою осыпали насъ и повели насъ въ дому, успокоенныя свдніемъ, что мы русскіе гости и пріхали отъ Софьи Петровны, которую они вс отлично знаютъ и любятъ.

* * *