Славянская спарта

— Вдь Пеко Павловичъ, кажется, и воевалъ больше всего съ турками въ этихъ же мстахъ, въ окрестностяхъ Никшича? — спросилъ я.

— А какъ же! Вдь вонъ т горы, что синютъ праве, куда уходитъ дорога, — вдь это та самая знаменитая Дуга, или Дужское ущелье, о которомъ когда-то столько писали во всхъ газетахъ, и въ которомъ лилось столько турецкой и черногорской крови… — отвчала Дьюша Петровичъ. — Нашъ Брезовшсь, можно сказать, у самаго устья Дужскаго прохода. А Пеко Павловичъ его-то и защищалъ съ своими четами отъ турокъ… Пеко самъ родомъ черногорецъ, хотя и воевалъ больше за Герцеговину и въ Герцоговин; наши мста тоже прежде къ Герцеговин принадлежали. Вотъ онъ и не хочетъ никуда уходить изъ того уголка земли, который онъ помогъ отнять у турокъ своею кровью… Хочетъ умереть здсь…

* * *

Мы долго по пути оглядывались на скромный хуторокъ этого самоотверженнаго борца за свободу своихъ братьевъ и на живописную тснину Дужскаго прохода, хорошо знакомую мн по описаніямъ и давнихъ, и недавнихъ подвиговъ черногорскихъ богатырей.

Герцеговинское возстаніе 1875 и 1876 года было первымъ дйствіемъ, или, врне, прологомъ къ цлому ряду войнъ за освобожденіе балканскаго славянства, сначала черногорско-турецкой и сербско-турецкой, потомъ русской турецкой войны, вырвавшей изъ-подъ ига турокъ порабощенную въ теченіе 4 1/2 вковъ Болгарію.

Герцеговинскіе «усташи», сосди черногорцевъ и родные братья ихъ по крови и доблести духа, ршились лучше погибнуть, чмъ оставаться въ мусульманскомъ рабств. Напрасно Австрія, впослдствіи овладвшая ихъ страною, не проливъ, по обыкновенію, ни одной капли крови, не истративъ ни одного гульдена, — закрыла свою границу, чтобы лишить повстанцевъ оружія, хлба и пороха.

— Мы запремъ границу и оставимъ васъ безъ всего; чмъ же вы будете тогда драться съ турками? — грозилъ архимандриту Мелентію, одному изъ самыхъ смлыхъ вождей герцеговинцевъ, австрійскій намстникъ Далмаціи, баронъ Родичъ.

— Зубами! — отвчалъ ему, не задумываясь, ршительный архимандритъ.

Пеко Павловичъ и попъ Лазарь Сочица были самыми популярными главарями тогдашнихъ герцеговинскихъ «усташей». Пеко уже 17 лтъ гайдучилъ въ горахъ Герцеговины, неутомимо защищая христіанъ отъ насилія турецкихъ пашей и беговъ, наводя ужасъ на грабителей мусульманъ, обожаемый герцеговинцами, какъ идеалъ великодушнаго витязя и непобдимаго бойца. Пеко былъ знатнаго черногорскаго рода и отлично изучилъ боевую исторію своей геройской родины, хотя не могъ подписать даже имени своего и прочесть одной строки. Богатырской силы, богатырской выносливости, спокойный, какъ у себя дома, въ развалъ самой жестокой счи, невозмутимо хладнокровный въ опасностяхъ и. беззавтной храбрости, онъ вселялъ въ себя непоколебимую вру среди юнаковъ Черногоріи и Герцеговины, радостно примыкавшихъ въ его побдоносной дружин, перелетавшей съ быстротою, неутомимостью и смлостью орла отъ одного угрожаемаго мста въ другому…

Пеко, по истин, былъ живымъ воплощеніемъ богатырей древности, однимъ изъ героевъ первобытныхъ временъ, восптыхъ Гомеромъ, такой же величественно-простой, такой же безкорыстно-великодушный, такой же сказочно-могучій и яростно-храбрый, какъ и какой-нибудь Ахиллъ, Аяксъ или Діомедъ.

Когда Мухтаръ-паша съ 13-ю батальонами низама двинулся въ осажденному «усташами» Никшичу, Пеко Павловичъ и Сочица прикрывали отъ него своими летучими отрядами герцеговинскія селенья, торопливо очищаемыя жителями, и оставляли туркамъ, вмсто домовъ и запасовъ, одн тлющія головни. Мусульмансвія селенья Герцеговины, можно сказать, вс сплошь; были выжжены. Православные жители бжали въ недоступные, лса и ущелья верхней Герцеговины, въ сосднія нахіи Черногоріи. Цлыхъ 65.000 душъ своихъ разоренныхъ братьевъ маленькая бдная Черногорія по-братски кормила во все время войны своими скудными запасами. Князь Николай посылалъ герцеговинцамъ ружья и порохъ, сколько хватало у него самого, и не запрещалъ своимъ молодцамъ присоединяться въ четамъ герцеговинскихъ усташей.

Сквозь Дужское ущелье, защищаемое четами Пеко и Сбчицы, Мухтаровы регулярные баталіоны, поддерживаемые огнемъ артиллеріи, едва могли пробиться до половины пути, въ селенью Пресв, гд встртилъ ихъ сдлавшій отчаянную вылазку, оголодавшій гарнизонъ Нившича; онъ расхваталъ по рукамъ привезенные мшки съ сухарями и рисомъ. Но самъ Мухтаръ долженъ былъ уходить назадъ въ Гацко, потерпвъ страшный уронъ убитыми и ранеными.