Читаем Славянские сказки полностью

Настали для Сербии тяжелые времена. Турки делали беспрестанные набеги; жгли, разоряли города и села; людей уводили в рабство. Сербские власти развратились, стали теснить народ; возникли кровавые междуусобия. Внутренние беспорядки очищали путь туркам. Марко, защитник правды и свободы, не имел ни минуты покоя. Он оттеснял турок, отнимал от них людей, уведенных в рабство, поддерживал старые сербские обычаи. Он казнил надменную сестру капитана Лека за то, что она насмехалась над сербскими юнаками. За все это сербы превозносили Марка и воспевали его подвиги.

Между тем сербы с царем своим Лазарем собрались отбить турок. Главным помощником Лазаря был любимый побратим его Марко. Марко помогал Лазарю, но не раболепствовал перед ним, так как не хотел иметь господина над собою. Он помогал и защищал несчастных, что и обещал делать до смерти.

Однажды турки прорвались в Сербию, увели много народа и переправили невольников в Азию. Марко болел сердцем за невольников и отправился отбивать или выкупать их в Азию. Долго пробыл он в этой далекой стране, а в это время султан Мурад с сильным войском ударил на сербов и произошло сражение на Коссовом поле.

Кликнул клич царь Лазарь, чтобы все сербы, кто только может держать оружие, собирались на Коссово. Кто не явится, того постигнет народное проклятье, И откликнулись на зов Лазаря все сербские юнаки. Дошел клич царя и до Марка: Поспешил Марко, чтоб не пало на его голову народное проклятье. Ехал день, ехал ночь, доехал до моря, поплыл по морю. Тут случилась страшная буря, задержавшая плавание на долгое время. Добравшись до Солуня, Марко полетел дальше, надеясь поспеть вовремя.

Но бой на Коссовом уже совершился, Измена безбожного Вука Бранковича погубила сербское царство. Погиб храбрый царь Лазарь, старый Юг с девятью сыновьями, Милош Облич и его два сына, и много славных юнаков. Погиб и Мурад, султан турецкий, от руки храброго Обилича... Но что пользы? Царство сербское все равно было похоронено.

Не суждено было Марку участвовать в бою на Коссовом поле, и на него легло заклятие Лазарево. Когда он прибыл на кровавое побоище, усеянное трупами его побратимов и других славных юнаков, он горько заплакал. Он хотел лишить себя жизни, подобно храброму воеводе Мусичу, но мысль о несчастных и угнетенных, которых некому будет защищать, остановила его. Для этого стоило жить. Он взял сокола, оправил ему крылья, метнул на высокую ель, и сокол понесся к небу под облака. В этом поступке сербы увидели символ своей возрождающейся свободы и воспряли духом.

После боя на Коссовом поле настали для сербов горькие времена. Несчастный сербский народ терпел муки всякого рода. Неправда и насилие царили всюду. Марко стоял за своих и бил турок везде, где только возможно. Наконец и они его одолели; заманили в засаду и живого представили султану; а султан велел ввергнуть его в темницу.

Три года протомился Марко в темнице. За это время в турецкой земле появилось столько бунтарей и насильников, что и сам султан не мог с ними справиться. Они притесняли всякого, кто уходил живой из их рук; как серба, так и турка. Никакого сладу с ними не было.

Между этими насильниками самым страшным был некий Муса Арбанас. Он запер все дороги к морю, выстроил башню, а на башне утвердил железный крюк, на который вешал всякого, кто осмеливался появиться в этих местах. До султана беспрестанно доходили жалобы на этого злодея; султан посылал отряды войска, но из этих отрядов никто живым не вернулся. Наконец послал султан на злодея целую армию под предводительством самого визиря. Муса войско истребил, а визирю связал руки назад и в таком виде отправил к султану.

Посчитав юнаков, погубленных Мусой, султан испугался. Тогда придворные сказали ему, что никому не справиться с Мусой, кроме кралевича Марко. Султан заплакал.

— Уж я думаю, и косточки Марка истлели, — сказал он. —- Три года прошло с тех пор как Марко в темнице, и никто не позаботился о нем.

Когда ему сообщили, что Марко жив, он велел привести его.

Страшен был Марко, когда вывели его из темницы; почти нельзя было узнать его.

— Дух ты или человек? — спросил султан.

— Я человек, но стою на грани того мира, — отвечал Марко.

Султан рассказал ему о бедствиях, которые терпит его страна, и стал просить помощи; не ради его, султана, а ради тех несчастных, которые терпят от злодея Мусы. Марко согласился, но с тем, чтобы султан оставил в покое сербов. Султан обещал, и тогда Марко сказал, что он будет помогать не только против Мусы, но и против других врагов султана. Когда дело коснулось блага человечества, великодушный Марко позабыл все ужасы, которые он перетерпел от турок. В то же время он не забывал своего народа и, оставаясь при дворе Селеймана, следил за его действиями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза