Славянское сердце

⁂

Вести из-за пределов больничной ограды будоражат больных, тревожат и беспокоят их – посему госпитальное начальство старательно ограничивает поступление всякого рода «громких» новостей в палаты, иногда попросту «забывая» выкладывать на столики в приёмных свежие газеты. Даже о прошумевшем недавно скандале с побегом офицера бундесвера майора Бруно Винцера в ГДР он узнал случайно, от фельдшера из приёмного покоя.

Весьма, надо признать, необычный факт; немец – и измена присяге? Хотя немец нынче уже не тот…. Когда он впервые увидел тех, настоящих, военных немцев? В начале июля сорок первого? Да. точно. В те дни их тридцать первый артиллерийский полк (один из четырех словацких артиллерийских полков) походным маршем шёл по Западной Украине – вслед за наступающими частями немцев. Жара, помнится, стояла страшная, солнце палило вовсю, до гаубиц в полдень дотронуться было невозможно – на руках тотчас появлялись волдыри от ожога…. Тогда немцы шли на Восток беззаботно и весело, играли на губных гармошках и постоянно фотографировались у брошенных русских танков – особенно популярными в качестве фона для снимков были жуткие пятибашенные монстры Т-35.… Впрочем, и солдаты их полка с удовольствием позировали у этих громадин – дабы затем отослать фотографии домой, пусть родные подивятся, какие чудные дела творятся на этом свете, в каких великих событиях участвует их сын, брат, муж…. Да, для немцев то лето было временем непрерывных побед – немудрено, что из их колонн постоянно доносился смех и доводящий до бешенства непрерывный гнусавый писк их губных гармоник…. Потом всю осень и зиму сорок первого они простояли на Житомирщине, охраняя железнодорожную станцию и склады группы армий «Юг» – имея дело лишь с разного рода интендантской шушерой, более всего озабоченной тем, чтобы не попасть на фронт…

Второй раз он увидел полевую германскую армию восемь месяцев спустя, в марте сорок второго – когда их полк добрался до станции Дебальцево, чтобы от неё двинутся к станице Терновой, где залечивала раны и пополнялась после кровопролитных зимних боёв первая словацкая моторизованная дивизия.

Станция, помнится, кишела немцами – казалось, их были тысячи и тысячи! И среди этих тысяч солдат и офицеров уже не слышалось ни смеха, ни гнусавых мелодий гармоник…. Зима сорок первого года отрезвила тогда многих – но не всех; немцы в Дебальцево хоть и были угрюмы и сосредоточены – но всё равно были уверены в своей грядущей победе. А как же – ведь фронт стоял в центре России! До Азовского моря от позиций словацкой дивизии было рукой подать…

Потом был майский разгром их полка – русские, перейдя в наступление на Харьков, двенадцатого мая походя смели все их шесть батарей, сумевших, правда, подбить два танка – ценою жизни нескольких офицеров и полутора сотен унтеров и солдат; также полком были потеряны две дюжины его стомиллиметровых гаубиц, проделавших ради этого долгий путь от Ружомберока до Терновой. Тогда им казалось, что война закончилась вчистую – а как же, ведь от их полка осталось три сотни растерянных, подавленных и ничего не понимающих оборванцев, с полусотней лошадей и без единой гаубицы…

Правда, потом немцы, окружив армии Тимошенко под Харьковом, затеяли наступление на Кавказ – и вновь в рядах наступающих немцев начали потихоньку и несмело гнусавить губные гармоники; вот только мелодии были уже совсем не те, что летом сорок первого. Всё больше в миноре…. А девятнадцатого ноября сорок второго немецкие гармоники умолкли. И уже НАВСЕГДА.

Станица Кулешовка, Кубань, 31 января 1943 года

– На Ростов! Путь на Ростов ещё свободен!

Чёрт, какая нелёгкая принесла этого щеголеватого капитана из штаба полка…. Ведь всё шло так замечательно! В Кагальницкой им удалось избавиться от двадцати повозок с боеприпасами; правда, в Тимашевской догнавший их ординарец командира полка привёз приказ батарее занять позиции у Батайска – но все они были уверены, что Советы успеют в этот Батайск раньше их; да и потом, что в масштабах всего трещащего по всем швам фронта могла сделать одна словацкая гаубичная батарея – когда с Кавказа бежала вся немецкая армия вместе со всеми своими «союзниками»? Колонны отступающих войск заполонили всю Кубань…

Командир батареи хмуро взял из рук штабного офицера конверт, распечатал его, прочёл – а затем, плюнув с досады, крикнул ездовому первой повозки:

– Йожко, через два километра будет поворот – на нём поверни направо и через сто метров остановись!

– Слушаюсь, пан поручик!

Поручик, обернувшись к капитану, делано вежливо спросил его:

– Пан капитан, у вас всё?

Франтоватый офицер пожал плечами.

– Янчи, не злись. Это ещё не все плохие новости, что я привёз тебе.

– Что может быть хуже этой войны…. Какие беды ты нам ещё принёс?