Славное море. Первая волна

Когда ветер с моря прочесывал крону березы, с нее роем падали желтые листья. Листья были холодные и влажные.

Вале стало жаль ушедшего лета. Оно казалось таким коротким, прошло незаметно.

Сегодня она видела во сне, будто уже зима. На Бай­кале ровный, засыпанный снегом лед. Чимит запряг со­бак, лег грудью на санки и крикнул что-то. Собаки рва­нулись и понеслись. Откуда-то взялся серый туман и закрыл упряжку. Из тумана все тише и тише слышался голос Чимита, пока не умолк совсем. И у нее так тре­вожно стало в груди. Ведь на Байкале туман зимой опа­сен так же, как шторм летом.

А вчера в классе случилось событие, которое тоже трудно забыть. Учитель взял   у   нее учебник ботаники, чтобы обратить внимание учеников на красочную таб­лицу семейства крестоцветных.

Из учебника выпала маленькая зеленая книжечка. Учитель поднял ее, закрыл и торопливо положил на пар­ту учебник, с маленькой книжечкой отошел к своему столу.

— Ребята! У кого есть еще такие книжки?

За партами встали Бадма и Матвей. Тарас занимал­ся рядом, за стеной, в пятом классе, Чимит—в седьмом.

— Очень хорошо! Садитесь, — сказал учитель. Еще раз раскрыл книжечку и прочитал вслух.

— «Антонова Валентина Васильевна, шестьдесят трудодней». — И тут же пояснил: —Это трудовая книж­ка колхозника. Самая дорогая книжка. Ее ни в каком магазине и ни за какие деньги не купишь. Ее зарабо­тать нужно.

Да, она этого разговора не забудет. Не забудет по­тому, что у нее есть самая дорогая книжка. И еще по­тому, что ее первый раз в жизни назвали Валентиной Васильевной. Это очень приятно.

Где-то совсем близко послышались голоса. Валя прислушалась. Разговаривали в кустарнике за березой.

— Ты знаешь, что техник консервного завода про нее рассказывал? — говорил Чимит. — Когда она шла по тайге, ей встретился медведь. Медведь за ней. Она на дерево. Мимо по Байкалу шла моторка, Валя давай звать на помощь. Техник с приятелем услыхали, пришли и убили медведя.

— Струсила она, поди? — сказал Бадма.

— Струсила! Такая не струсит. Слезла с лиственни­цы и говорит: «Раз у вас есть моторка, поворачивайте и везите меня на комбинат, к директору. У меня очень важное дело». Ну, что тут им делать! Взвалили медве­дя, посадили ее сверху, завели мотор и поехали.

Валя быстро поднялась на ноги и хотела уйти. Но ребята заметили ее и пошли к ней.

— Валька, постой! — закричал Бадма. — Правда, ты медведя встретила?

Чимит, Бадма, Тарас и Матвей окружили Валю. Ре­бята за лето загорели, окрепли. Бадма стал еще шире в плечах.

Они сели вокруг Вали на опавшие листья. Но Валя продолжала стоять, и они тоже встали, сму­щенно одергивая рубашки.

— Медведя я тогда, правда, встретила, — говорила Валя, теребя перекинутые на грудь толстые, порыжев­шие за лето косы. —Только Чимит зря говорил, что я не испугалась. Очень страшно было. Я медведя первый раз видела. Счастье мое, что медведь в капкане сидел. А то, наверное, вы не дождались бы ни меня, ни катера.

— Да, досталось нам всем в это лето, — задумчиво сказал Матвей. — А знаете, ребята, хорошо, когда тебе тяжело было, а ты сделал, все трудности одолел.

— С этого года мы к настоящему делу совсем близ­ко стали, — подвел итог сказанному Чимит. — Дальше И жизнь, наверно, другая пойдет...

— Только знаешь, Чимит, этим летом со мной что-то случилось. Ну совсем необыкновенное, — вдруг пожало­валась Валя.

— Что ж ты молчала?

— Я сама только сейчас поняла это. Вот глядела и швилась: трава нынче выросла невысокая.   А с чего бы? Год-то хороший. И солнечный, и дожди в меру. А потом к кустам смородины, малины приглядываться ста­ла. И опять как-то неловко. Кажется, ниже ростом они теперь. Сейчас на лодки смотрю. Беспокойно на душе. Будто меньше все стали. А в прошлом году большие были.

— Ой, Валька, к доктору бы тебя! — встревожился Бадма. — Худо видеть стала. Учиться трудно будет.

Валя растерянно заморгала ресницами. Она сама боялась этого. И вот Бадма подтверждает ее опасения.

Сейчас она ждала, что скажет Чимит. А он смотрел в ее глаза, большие, золотистые. И, как тогда у матери, увидел в них себя, маленький свой, крошечный портре­тик. Это обрадовало его. Нет, такие ясные глаза не мо­гут плохо видеть. Эта мысль осветила ему все.

— Нет, Валя, глаза у тебя хорошие, — сказал Чи­мит.— И ты не бойся ничего. Ты просто выросла: что раньше казалось большим, теперь кажется меньше.

И всем сразу стало ясно и весело.

Шурша, падали листья с березы. Еще ниже, под об­рывом, нехотя раздевались осинки. Рядом с ними ронял листья тополь.

— Ну вот, — как бы продолжая мысль, вновь заго­ворил Чимит. — А ты, Бадма, уходить от нас хочешь.

— А, не тревожьте вы меня, — отмахнулся Бадма.—, Ведь уйду же все равно. Не могу я без техники. Знаю, Матвей будет разводить рыбу. Чимит станет электриком. А кто же будет возить вашу рыбу и консервы?

Он хотел сказать еще что-то резкое, но вдруг умолк. Все с удивлением посмотрели на Бадму, не понимая, по­чему он внезапно замолчал.