След бури

Не во всём Бажан был прав. Кирилл уже не собирался казнить Младу, хоть и пригрозил вчера. Он смутно помнил, как они долго говорили с Хальвданом о ней и о её вине. Верег, так же, как и Бажан сейчас, настаивал на том, что она не заслуживает такой расправы. Пусть убийца, но, может, всё в прошлом. Ведь она не охотилась ни на кого из дружины и сражалась вместе со всеми так, как могла. Он говорил о ней много, тихо и с горечью в голосе, хоть во время допроса Млады не вступился за неё ни словом. Да тогда это всё равно было бесполезно. Но они сошлись на том, что Млада будет выслана из Кирията так или иначе. Оставлять её в дружине Кирилл не хотел. Не мог спустить ей ложь и упрямство.

— Как мне ещё поступать? — помолчав, холодно возразил он на слова воеводы. — Вы ставите мне палки в колёса!

— Ты стремишься оторвать бошки всем подряд! Где твой рассудок? — рубанул рукой Бажан. — А ведь мы пытаемся уберечь тебя!

— От чего, бесы вас раздери?

В дверь негромко, но настойчиво постучали. Бажан, уже открывший было рот для ответа, нахмурился и обернулся. В светлицу заглянул стражник. Оглядев мрачные лица Кирилла и воеводы, он сглотнул, но всё же вошёл и доложил:

— Там служанка от Гесты. Что-то передать хочет.

Геста… Про неё Кирилл успел позабыть за эти напряжённые и сумбурные дни. А ведь она тоже ждала своей участи, подумать над которой не оставалось ни времени, ни сил. Кажется, вчера с Хальвданом они разговаривали и о Гесте тоже. Насчёт неё верег был более суров. Предлагал незамедлительно отправить её на Медвежий утёс вместе с извинениями конунгу. Вспомнилось это только теперь.

Голова, уже раскалённая гневом, начала остывать. Кирилл выдохнул и потёр пальцами глаза.

— Пусть войдёт.

Стражник скрылся, а вместо него вошла Малуша. Хоть Кирилл обычно и не запоминал имён чернавок, но эту знал хорошо. И на дух не переносил: уж сколько с ней было в своё время мороки. За шашни с Хальвданом он чудом тогда не приказал прогнать Малушу вон, да старшие и уважаемые в его доме женщины заступились. Детишки у неё, мол, мать в преклонных летах… Не погуби владыка. И он отступил.

Малуша, скромно склонив голову, едва подняла чёрные глаза на Кирилла и тихо произнесла:

— Геста просит встретиться с тобой, княже. Измаялась вся, говорит. Объяснить всё хочет.

Можно подумать, тут было, что объяснять. За такие выходки, ценой которым стала смерть Вигена, и которые повлекли за собой ворох неразберихи и новых забот, Гесту мало было просто отправить домой с миром. Но Кирилл понимал: он тоже виноват во всём, что случилось. Да и ссоры с Ингвальдом теперь будут некстати.

— Передай, что я приду к ней сегодня. Иди.

Малуша поклонилась и ушла. Бажан всё это время стоял чуть позади, скрестив руки на груди. Кирилл развернулся к нему.

— Значит, говоришь, я незаслуженно вас обижаю? — он усмехнулся. — Жестоко поступаю с вами… Как же! Погляди на Гесту. До чего довела её самовлюблённость и непокорность. Она решила, что может поступать так, как ей вздумается, расправляться с моими людьми, лгать и прикрываться другими. А потом делать невинные глаза и уповать на то, что я её прощу, — Бажан на эти слова только пожал плечами. — И взгляни на Младу. Тоже хороша! Проклятье, и как только её принесло сюда из Аривана? Убийцу, которая, хоть и прослужила в дружине столько лун, а всё равно непозволительно своевольна и себе на уме… Кстати, ты хотел вчера с ней потолковать. Каков результат?

— Она ничего не расскажет. Это не в правилах арияш, — снова пожал плечами Бажан. — И не нужно надеяться на иное.

Кирилл тяжко вздохнул и глянул за плечо воеводы, услышав, как завозился в своей комнате Лешко. Лишь бы не подслушивал.

— Тогда у меня нет больше другого выхода. Я не стану её казнить, хоть ты уже успел обвинить меня в несправедливости. Но она должна немедля уехать из Кирията. С глаз моих долой.

— Она уже уехала. Ночью.

— Что?! — Кирилл задохнулся. — Я же приказал вчера не выпускать её из детинца до утра! Что тут, Пекло меня забери, происходит?

— Я помог ей уйти. Думал, ты отправишь её на плаху. Да и к тому же…

— Бажан! Уж от тебя я не ожидал, — прервал его Кирилл. Нутро словно заливало горячим чёрным дёгтем. Он шумно и медленно выдохнул, стараясь не поддаваться новой волне гнева. — Я что, мальчик, которого можно как угодно обводить вокруг пальца? Выкладывай, какие ещё меня сегодня ждут вести. Чего я ещё не знаю о том, что происходит в моём доме?

— Вчера я вместе с Младой разговаривал с Зореном… — начал Бажан. — Он пришёл в себя. И надо сказать, очень поменялся…