След бури

— Не знал я, что так с ополчением выйдет. Разными дорогами мы шли, но встречи не случилось. Мы не стали их искать, подумали, что в непогоде задержались — в лагере увидимся. И уж подавно о планах вельдов не ведал. Мы честно пришли сражаться вместе с остальными! И сына своего я вам в пленники отдал, как врага какого. Разве вам этого мало?

Он сжал кулаки и вдохнул, чтобы ещё что-то сказать, но передумал и пошагал прочь.

— Вот это меня и беспокоит, — тихо проговорил Хальвдан, глядя ему в спину.

Мрачные и измочаленные, старшины разошлись тоже, не обменявшись больше ни словом. Ошалевшие от увиденного и услышанного кмети только недоуменно озирались, но никто не рискнул подойти хотя бы к сотникам, чтобы расспросить, что же случилось. Хальвдан остановился у стерегущих шатёр верегов, коротко глянул в на будто бы вросшую в своё место Младу. Она, прикидываясь, что их разговоры вовсе её не интересуют, от нечего делать перебирала свою кольчугу, хоть проверять её не было смысла.

Её, казалось бы, вдумчивое занятие не мешало краем глаза следить за тем, что Хальвдан будет делать дальше. Он, как и утром, выглядел необычно озабоченным и хмурым. Сначала воевода что-то сказал своим воинам, а затем громко обратился ко всем остальным:

— Прибытия ополчения из Елоги не предвидится. К завтрашнему утру сворачиваем лагерь и отправляемся прямиком к вельдам. Хватит прохлаждаться!

Млада лишь пару мгновений колебалась, стоит ли влезать, но всё же встала, оставив кольчугу на бревне, и поспешила за уходящим Хальвданом. Медведь походя схватил её за локоть.

— Лучше сейчас не тронь его.

— Тебе-то что? — она вырвалась.

Кметь сокрушённо покачал головой, но больше спорить не стал. Её упрямство всегда превосходило его.

— Постой, воевода! — Млада хотела удержать Хальвдана, если он вдруг сделает вид, что не услышал. Но тот обернулся сам.

Его взгляд хлестнул раздражением и острой, почти болезненной усталостью. А ведь и правда, не спал, поди, всю ночь.

— Ты ждёшь особого распоряжения?

— Нет. Что случилось с ополчением? — Млада остановилась слишком близко от верега и теперь смотрела на него снизу вверх. Как дитё на взрослого мужа. Пожалуй, это не добавит её требованию ответить солидности.

Хальвдан коротко оглядел её, поджав губы, и бросил, отворачиваясь:

— Они погибли.

Млада застыла, оглушённая простотой и безжалостностью его слов, глядя на широкую спину воеводы. Новая мысль о том, что Боги, которых Кирилл чтил и уваживал перед походом, в который раз отвернулись от него, не желала укладываться в голове. Пожалуй, прав он был, когда взбеленился от сказа Краснобая. Не будет ничего героического в бое с вельдами, только смерть одна. Но, несмотря на это, отступать никто не собирался. Потому как нет пути назад.

Кмети посматривали на Младу и шептались, но никто ничего не спрашивал — все, должно быть, и так всё поняли. А кто, может, и услышал. Медведь тоже не подошёл.

Становище свернули к вечеру. Планировалось продолжить путь до темноты и даже ночью, если придётся, затем разбить лагерь уже неподалёку от расположения вельдов, передохнуть и двинуться дальше налегке.

Перед отбытием к старосте тривичей отправили кметей с приказами от князя. Как и прежде, войску требовалось пополнение запасов. Даже решено было после сделать небольшой крюк и зайти в Яров дор: в Ракитке-то надолго снедью и кормом для лошадей не разживёшься. К тому же тела погибших в глуши воинов восточного ополчения следовало похоронить, как полагается, отдать им последнюю дань уважения. Негоже оставлять на поругание воронам. Стало быть, вырастет скоро неподалёку от деревни новый курган.

О том, чтобы справиться о дочери Земко напоследок, князь и думать забыл.

Пока суд да дело, подкрался и вечер, но, несмотря на это, воины без возражений окончили сборы и широкой вереницей двинулись вслед за отправленным вперёд сторожевым отрядом. Всеобщее молчание старшин и князя о судьбе Восточного ополчения никому не добавляло радости, хоть о том, что случилось, догадались уже все. Слухи-то гуляли по лагерю весь день. Но коли правитель сказал идти вперёд, все пойдут, и никто не возразит, если придётся сражаться с вельдами в меньшинстве. Знать, во власти и приказах владыки по-прежнему никто не сомневался. Раз уж он решил молчать насчет того, как именно погибло ополчение из Елоги, значит, так нужно. И по-прежнему решимость расправиться с вельдами не оставило войско.

Даже мрачные после ссоры Маха со старшинами древнеры не уехали восвояси, хоть и показалось на миг, что так они и поступят, не вытерпев оскорбления. Но они выстроились в общую вереницу и последовали за остальными.

По мере того как с каждым шагом войско удалялось от деревни, погода неумолимо менялась. Ещё днём отступила оттепель и понемногу начал давить морозец. Теперь же небо и вовсе затянуло рыхлой облачной пеленой, будто руки Богов накинули на него серое покрывало. А к ночи снова пошёл снег, редкий и усталый. Пронёсся вдоль дороги первый порыв ветра, а за ним ещё и ещё. Потом надолго всё стихло, словно уснуло, только шелестели мёрзлые снежинки по хвое и застывшей дороге.