След бури

— Ясен пень, — хмыкнул воевода. — Боюсь, основная часть их войска где-то в другом месте. Вот только что тогда здесь делает их жрец?

— Это я и хочу выяснить, — Кирилл взглянул на посох. — Думаю, их лагерь — всего лишь леденец, которым нас поманили, как ребенка. Мы потеряли столько времени и людей…

Хальвдан поджал губы, размышляя.

— Считаешь, всё же пошли на Кирият?

— Вряд ли, — Кирилл покачал головой, наблюдая, как к ним приближается Бажан. Воевода подошёл, прислушался к последним произнесённым словам, но похоже, сути разговора уловить не успел.

— Мы привели пленных, как ты и приказывал, — Бажан дёрнул крепление доспеха, явно желая поскорее от него избавиться.

— Нет надобности. У нас есть их жрец.

Старик замер, сдвинул брови, пытаясь понять, к чему Кирилл клонит.

— Так что с ними делать?

Кирилл ещё раз окинул взглядом раскинувшийся вширь и вдаль лагерь, окутанный прозрачным дымом. И вспомнил пленных вельдов, которые переминались с ноги на ногу под зорким присмотром кметей. Кочевники не выглядели напуганными или разочарованными. И даже усталость не отражалась на их лицах. Дай им волю — бросятся в бой или снова сбегут. Они, словно одержимые, зыркали по сторонам и не могли найти себе покоя. Оставлять их в живых опасно, да и лишняя морока не нужна.

Кирилл снова покрутил в руке посох Зорена, удостовериваясь, что он не исчез. Бросил, едва повернув голову в сторону Бажана:

— Казнить всех. Сейчас.

* * *

Тяжёлый дух пролитой в бою крови перемешивался с запахом гари и сырости. Плотную массу воздуха, заполнившую, кажется, всю поляну до границы леса, не шевелил даже лёгкий ветерок. Словно всё вокруг замерло в странном оцепенении.

Кирилл опустился на глубоко просевшее в снег бревно у остывающего кострища и некоторое время сидел, сжимая и разжимая пальцы на посохе. Ещё недавно его с такой силой обуревали ярость и жажда крови вельдов, что трудно было дышать, а сейчас холодным потоком в душе разливалось безразличие и невыносимая тяготящая усталость.

Краем глаза он видел, как кмети тащат откуда-то увесистый чурбак. И где только его отыскали… Похоже, на нем когда-то рубили туши оленей или уведенных из деревень коров. Вот теперь с этого чурбака полетят головы вельдов.

Давно пора. Они заслужили. За все те зверства, которые творили многие луны на землях, не принадлежащих им. За все слёзы, что пролили и ещё прольют жёны над погибшими мужьями или матери — над сыновьями или дочерьми. За весь тот ужас и страх, которые они постоянно сеяли в душах людей.

За всю боль, что сейчас испытывают раненые кмети.

Неподалёку, у южной границы лагеря, отроки хлопотали вокруг пострадавших воинов, поили их прихваченными с собой снадобьями Лерха. Мужчины пили их с безразличным видом. Будто знали, что они им не помогут. Как ни пытались воеводы и сотники придержать слухи о том, что любое ранение оружием вельдов смертельно, но те всё равно расползлись по детинцу. Однако даже это не остановило воинов. Они все до единого пошли за Кириллом, хоть и могли отказаться. Даже взбунтоваться, если нужно. Но в детинце перед походом не слышалось даже тихого ропота.

А теперь кмети под руководством Бажана с Вышатой и чудом уцелевших тысяцких собирали трупы. Отвязывали от кольев, вбитых в землю по всему лагерю, тела воинов Восточного ополчения, которые были оставлены там, словно в насмешку. Недавно отыскался и Добран. Кирилл только мельком оглядел его тело, и пусть бой уже закончился, разозлился ещё сильнее. Всё-таки он слишком давно знал тысяцкого.

Все тела до утра нужно было сжечь. Подавленное настроение кметей не улучшит то, если до рассвета они сами собой исчезнут. Хоть это ещё удавалось сохранить в тайне. Только и других тайн у вельдов предостаточно. Здесь, в их лагере, влажным воздухом перед грозой ощущалась дурманящая сила колдовства, будто небо и земля вот-вот не выдержат напряжения и в следующий миг соединятся ослепительной ломаной нитью молнии.

Кирилл давно уже готов был поверить во всё что угодно. И принять любую новую угрозу.

Но не стоит пугать людей больше, чем они уже напуганы.

Казалось, победа должна была принести радость и облегчение, но навалилась на плечи нехорошим предчувствием. Словно ещё немного — и захлопнется с глухим клацаньем на ноге зверя капкан.

Скорей бы убраться из этого напоенного смертью и страданиями места.

Однако Кирилл собирался прежде допросить волхва. Можно было поручить столь неприятное занятие старшинам. Но он слишком долго ждал этой встречи, чтобы доверить разговор с Зореном кому-то ещё. Хоть это и было давно, но вельды убили его невесту. И пусть в душе не осталось и доли чувств, которые он когда-то испытывал к Ольге. Это дело давно уже перестало быть просто местью.

Неужели, долгий путь подходит к концу? И дальше будет спокойная жизнь, разбавленная лишь редкими поездками в соседние земли?

Нет, в это не верилось. И в то, что Зорен выложит ответы на все вопросы — тоже.