След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

– А что ей сделается. Она отправилась в погоню за небольшой купеческой лодкой, что проплывала вдалеке мимо Руяна. В Арконе есть высокая наблюдательная башня, где всегда сидят зоркие стражи, и следят за тем, что происходит в море. Ни одно судно не пропустят. Это как раз то, о чем мы говорили недавно. Я думаю, лодка эта будет ограблена, и купцы не попадут ни в Сконе, куда они отправились за зерном, ни дальше, в устье Невы, куда они взялись доставить своих нанимателей. Что им делать в Сконе без денег. И наниматели денег должны лишиться, значит, и их не повезут. Ведана заберет их деньги. Если так дальше пойдет, княже, все в мире забудут, что когда-то на месте Арконы стоял древний город Винета, некогда большой, великий, и славящийся своим гостеприимством[102].

– Об этом уже давно все забыли. Купцы вообще перестали плавать на Руян, – сердито сказал князь-воевода Дражко. – И твое дело, княже Войномир, зазвать их сюда, и обеспечить безопасность. А твое дело, Духослав, помочь князю острова. Хотя я не совсем, честно скажу, верю в искренность твоих слов и твоих сожалений.

– Почему, княже? Разве я кого-то обманул?

– Твой храм кормится от милости тех, кто грабит проходящие суда…

– Не только, не только… – торопливо возразил волхв. – Яровит, как ты, княже, сам знаешь, еще и бог плодородия, бог весеннего обновления жизни. Нас во многом кормят землепашцы. А мы их благословляем на труд и на сбор урожая. Я никогда не отправлял лодки на грабеж. И не снаряжал ни одного драккара в набег.

– Но викинги перед походами приходят к тебе за благословением, как мне докладывали.

– Я даю благословение только тогда, когда они идут в дальний поход, но никогда не позволю им нападать на проходящие суда. И не требую с них десятую долю после похода. Правда, иногда, случается, они сами что-то приносят. Я не отказываюсь, конечно, потому что храм тоже содержать не дешево. Но сам никогда не прошу.

– Но у тебя есть знакомые кормчие, на которых ты можешь положиться? – продолжал свои разговоры князь-воевода. – Про которых ты можешь сказать так же, как говорил про боярина Колльбьерна…

– Есть. И немало.

– Вот таких побольше подбери, и представь князю Войномиру. Они ему сгодятся. Кстати, волхв, ты же член боярской думы?

– Да. Уже больше двадцати лет. Еще прошлый князь меня назначил к себе в совет вместе с главными жрецами других храмов. С тех пор я всегда там заседаю.

– Тогда познакомься с новым главой совета. Им теперь станет бургграф Славен. Одновременно князь Войномир назначил его и воеводой острова.

– А боярин Берест? – растерянно, тихо, и почти невнятно спросил старый волхв.

– Князь Войномир подумает, чем его занять, – Дражко был категоричен. – Да и не молод он уже. Энергии былой нет. А князь Войномир сам молодой, и любит, чтобы вокруг него все постоянно двигалось, изменялось. Естественно, в лучшую сторону. За эти качества и за удачливость полководца князь Годослав и послал к вам своего племянника. А уж обуздать непослушных князь Войномир сумеет. Годослав разрешил ему вешать, кого найдет нужным, даже бояр и волхвов. Только посоветовал для бояр деревья искать с крепкими сучьями, помня, что большинство бояр гордятся своими животами. Годослав уважает ваш закон – если виселица или сук сломаются, висельника положено помиловать, и отправить в темницу. Объясни тем, кто этого не понимает, что своей тяжелой рукой князь Войномир будет жестко карать за невыполнение своих указов. И сам будь готов к тому, что вот-вот Войномир соберет боярский совет. Я думаю, много времени ему не надо, чтобы присмотреться к людям, а потом уже можно будет и по острову проехать, и посмотреть, где и как обстоят дела в действительности, – Дражко посмотрел на молодого князя острова.

Войномир согласно наклонил голову. Но сразу же поднял ее, и обратился к волхву:

– Я надеюсь, Духослав, что ты поможешь мне сделать все города Руяна такими, каким был Винета. И что они будут иметь точно такую же славу гостеприимной гавани. А сейчас иди. Я тебя больше не задерживаю.

Волхв встал, и снова опустил глаза в пол, согнул плечи, и стал похож на себя прежнего, на невзрачного старого человека, который и на ногах-то держится только потому, что посох не позволяет ему упасть…

* * *