След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Люди приблизились к остановившемуся князю. Вперед выступил человек в белом кружевном воротнике, прикрывающим его узкие хилые плечи, никогда, видимо, не ведающие тяжести кольчуги. Человек начал говорить на своем языке. Один из викингов взялся быть толмачом, хотя Дражко данским языком немного владел, и понимал слова, обращенные к нему. Тем не менее, разговаривать предпочел через переводчика. Тем более, переводчик сам был, похоже, данном, только поселившимся на Руян, и живущим среди славян. И он мог правильно перевести то, что Дражко мог бы воспринять не точно. Князь-воевода слушал.

Человек в кружевном воротнике назвался бургомистром, и принес от имени городского совета просьбу не грабить и не жечь город, за что пообещал заплатить выкуп. Сумма, которую предложил бургомистр, значительно превышала, как понял Дражко, ту, что смогли бы заработать на грабеже викинги. Им эта сумма тоже была озвучена, и именно потому они слегка присмирели. Бургомистр тоже понимал, что сумма откупа очень высока. И сразу объяснил эту сумму не тем, что город очень богат, напротив, по его словам основную часть населения составляли бедные рыбаки, хотя рыбаков в это утро в море отправилось, как князь-воевода сам видел, не много. И такое количество не может составлять основную часть населения, хотя резонным было предположить, что в море решили выйти только самые отважные, знающие, что флот руян может показаться рядом, а остальным их деловые обстоятельства давали возможность переждать трудное время. Это Дражко понял. А бургомистр продолжал. С рыбаков взять много невозможно, поскольку у них просто нет многого. Тем не менее, городской совет предлагает большой откуп для того, чтобы потом не тратиться на восстановление разрушений в городе. А разрушения в случае продолжения грабежа будут обязательно. Обязательно какая-то часть города сгорит, какая-то часть жителей, что решат защищать свое имущество, будет убита.

Резон и расчетливость в словах бургомистра просматривались правильные. И сам князь-воевода не был кровожадным человеком, имеющим такую же склонность к насилию, как викинги самих данов, которые на чужой земле больше разрушают, чем берут себе, стремясь внушить страх в мирных людей.

Дражко посмотрел на стоящих неподалеку викингов. По их виду, и уже по тому, что грабеж был остановлен ими же самими, князь-воевода понял, что они на откуп согласны.

– Если вы такие покорные, зачем тогда вы отправили гонцов к своему королю? – все же спросил Дражко.

– Мы не хотим, чтобы король потом разорил наш город за то, что мы не сообщили ему о вашем нападении, – прозвучало признание.

В этом тоже был определенный резон. Зная обычную алчность и злобность Готфрида, Дражко вполне допускал и такой вариант. И даже предвидел, что Готфрид пожелает наказать Обенро за то, что город не оказал руянам сопротивления, как и за то, что город выплатил откуп. Хотя, по большому счету, горожане должны были бы спросить с короля на то, что он не защитил город. Так говорил простой закон справедливости.

– Несите откуп, – согласился князь-воевода. – И послушайтесь моего совета… Когда мы отбудем отсюда, сожгите несколько домов в городе, выбейте побольше окон, выбросьте на дороги побольше старой сломанной мебели.

– Зачем? – спросил бургомистр. – Зачем нам имитировать разграбление города?

– Чтобы конунг Готфрид[93] в самом деле не разграбил вас…

Ответ бургомистра весьма даже удовлетворил.

– Позволь, княже, нам достать сундук с серебром…

– Откуда достать?

– Сундук рядом с берегом на затопленной лодке. Спрятан на случай, если ты не согласишься на откуп, – бургомистр смотрел хитро, и Дражко подумал, что и здесь он не проявляет честности. Если бы сейчас Дражко вдруг объявил прибрежную зону своей территорией, и пожелал бы сам вытащить сундук, он мог бы и не найти его, не зная места.

– Доставайте…

Князь воевода повернулся, чтобы подняться на свою лодью, но тут увидел возле трапа какого-то мелкого остроносого человечка, со связанными руками, окруженного четырьмя викингами с пиками в боевом положении.

– Сфирка! – обрадовался князь-воевода, увидев первого помощника волхва Ставра. – Как ты здесь? Почему связан?

– К тебе, княже, прорваться хотел, – объяснил вой охраны. – Сначала один, вооруженный, в песке лежал, спрятался, закопался, потом вылез, и нас просил, чтобы отвели. Мы и связали на всякий случай. Мало ли…

– Спасибо. Правильно себя вели. Как и следовало. Развяжите его. И – ко мне в лодью…

Дражко поднялся по трапу, и сразу спустился в трюм. Сфирка, как только у него на руках разрезали узел, сбросил веревку, и бегом догнал Дражко, когда тот сел на свою привычную бочку с селедкой под кормовой надстройкой.

Сфирка подошел.

– Час назад только думал, как мне не хватает Ставра и всей вашей команды…

– Чаще думай о нас, княже, мы рядом окажемся, – скромно объяснил Сфирка.

– Рассказывай, что хотел. Зачем ко мне прорывался…

– Лют-пращник прискакал сегодня ночью. Помнишь такого, княже?

– Помню. Молодой такой, на мальчишку похож…

– Он и есть молодой. Седеть еще не собирается.

– Откуда прискакал?

– От князя Годослава.