Следствие по делу Воланда

5) Интересное обстоятельство: Михаил Булгаков, сочиняя роман о Пилате, не мог не знать (сохранилась даже его выписка), что Ершалаим, в котором пил вино прокуратор, сровняли с землей, не оставив от него камня на камне (Мф 24. 2), римляне в том же самом веке, в каком жил Пилат, и поэтому следующая фраза не может быть в романе: «над пышно разросшимся за много тысяч этих лун садом». Как же тогда понимать ссылки Берлиоза на исторические книги, что перечисляются в 1-й главе? О выписке же пишет Борис Соколов: «Угроза Понтия Пилата Каифе в одном очень конкретном источнике – работе французского историка Эрнеста Ренана «Антихрист» (1866), где рассказывается о взятии и разрушении Иерусалима войсками будущего римского императора Тита в 70 году. В архиве Булгакова сохранилась выписка из этой книги с перечислением легионов, участвовавших в осаде и штурме города. Ренан писал, что «с Титом были четыре легиона: 5-й Macedonica, 10-й Fretensis, 12-й Fulminata, 15-й Apollinaris, не считая многочисленных вспомогательных войск, доставленных его сирийскими союзниками, и множества арабов, явившихся ради грабежа». Прокуратор же предрекает первосвященнику: «Увидишь ты не одну когорту в Ершалаиме, нет! Придет под стены города полностью легион Фульмината, подойдет арабская конница, тогда услышишь ты горький плач и стенания!» (Соколов Б. В. Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты». – М.: Яуза, Эксмо, 2006. С. 527).

6) Амфитеатров А. В. Дьявол в быту, легенде и в литературе Средних веков. Сайт «Студопедия». URL: https://studopedia.ru/22_117920_gosudarstvo-sili-i-sredstva-dyavola.html.

7) Не исключено, что, кроме перечисленных темных мест в романе, есть еще и другие. Так, Альфред Барков пишет следующее, анализируя вводную часть 19-й главы: «Парадоксальность глав, повествующих об идиллической любви этих персонажей, бросается в глаза при сравнении хотя бы этих двух отрывков: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат», и: «Маргарита Николаевна никогда не нуждалась в деньгах. Маргарита Николаевна могла купить все, что ей понравится. Среди знакомых ее мужа попадались интересные люди. Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу. Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире». При их сравнении читатель, не знакомый с романом, наверняка стал бы утверждать, что они принадлежат перу разных авторов – настолько они отличаются по стилю. И, осмелюсь добавить, по уровню владения пером. Действительно, первый, охотно цитируемый исследователями отрывок, является образцом высокохудожественной прозы, его достоинства не раз становились предметом восхищенного анализа специалистов. <…> Второму же явно не повезло – не обнаружив в нем никаких художественных достоинств, исследователи упорно обходят его вниманием, как бы великодушно прощая Булгакову неровную манеру письма, пассаж, достойный разве что весьма нерадивого третьеклассника. Примечательно, что этот отрывок был вставлен Булгаковым уже на заключительной стадии работы над романом – во всяком случае, во второй полной рукописной редакции, с которой роман летом 1938 года диктовался на машинку, он отсутствует. Давайте все-таки вдумаемся, что Булгаков мог иметь в виду, – ведь авторская небрежность здесь явно исключена» (Барков А. Н. Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение. Официальный сайт Альфреда Баркова, 1994-2003. URL: http://www.menippea.narod.ru/master04.htm).

Кроме того, какого бы мировоззрения и религии читатель ни был, тот так или иначе что-то знает об истории Господа Иисуса Христа, как и любой человек на земле что-то слышал о пророке Мухаммаде, почитаемого в исламе. Все слышали и знают, что Христос был распят на кресте, и поэтому неподготовленного читателя может смутить то обстоятельство в ершалаимских главах, что в них кресты почему-то называются столбами, а распятие – повешением:

«Пилат задрал голову и уткнул ее прямо в солнце. Под веками у него вспыхнул зеленый огонь, от него загорелся мозг, и над толпою полетели хриплые арамейские слова:

– Четверо преступников, арестованных в Ершалаиме за убийства, подстрекательства к мятежу и оскорбление законов и веры, приговорены к позорной казни – повешению на столбах!» (гл. 2).