Следуя сердцу (СИ)

Чангэ неторопливо прошлась по окрестностям, размышляя на ходу. Она слышала о присланных из Главного Шатра, якобы для пополнения шатра тегина, рабынях. Как и о том, что тегин Сун никогда не брал женщин в свой шатер. У него были все основания опасаться, — любая из этих женщин могла служить хану, докладывая ему о поведении и замыслах тегина. Поэтому содержали прибывших из Главного Шатра подальше от центральной части лагеря и следили, чтобы они не бродили по лагерю в одиночку.

В этом отношении Мими Гули вела себя подозрительно, ведь подобрать ее подвыпившие воины могли только где-то поблизости, значит, она посреди ночи по какой-то причине покинула барак, где жили рабыни. Но, с другой стороны, она была сильно истощена и явно давно голодала, а ее страх и отчаяние были искренними, в этом Чангэ была уверена. К тому же, оставаясь в ее шатре, девушка едва ли могла чем-то навредить тегину.

Решив утром серьезно расспросить Мими Гули, Чангэ вернулась в свой шатер. Мими Гули переоделась в ее одежду, но лечь на кровать не решилась, так и уснула, опустив голову на стол. Чангэ не стала ее будить, только накрыла взятым с кровати теплым одеялом, а сама свернулась на постели, спрятав руки от холода в складках кафтана.

Ее разбудило какое-то движение внутри шатра. Схватив лежащий рядом ручной арбалет, Чангэ резко села, направив его в направлении звука, и обнаружила застывшую в страхе Мими Гули, держащую в руках халат, который она собиралась сложить в сундук.

— Что ты делаешь? — опустив оружие и поднимаясь, немного резко спросила Чангэ.

— У-убираюсь, — пролепетала девушка. — Если вам не нравится, когда кто-то трогает ваши вещи, я не буду больше этого делать. Извините. Прошу, не выгоняйте меня.

Чангэ не успела ничего ответить, как в шатер вошел Му Цзинь в сопровождении двух воинов.

— Это она! — воскликнул один из них, указывая на Мими Гули. Чангэ признала мужчину, который ночью держал девушку. Мими Гули немедленно спряталась за спину Чангэ.

— Ли Шисы, эта женщина не может оставаться здесь! — сказал Му Цзинь.

— И что вы хотите, убить ее? — ровно спросила Чангэ.

— Зачем убивать, просто вышвырни ее отсюда.

Мими Гули загнанно смотрела на Чангэ, паника в глазах.

— Умоляю, не выгоняйте меня. Если я уйду отсюда, то буду съедена волками. И даже если выберусь, то Великий Хан узнает, что я сбежала, и меня убьют.

Слова ее показались Чангэ странными, но, прежде чем она успела подумать об этом и как-то среагировать, Му Цзинь возмущенно воскликнул:

— Что за бред, какие волки? — и, схватив Мими за руку, силком потащил ее к выходу. Девушка попыталась вырваться, а потом вдруг со всей силы вцепилась зубами в его руку.

— А-а-а! — отпуская ее, заорал Му Цзинь. — Ты что, собака?! Чего кусаешься?!

— Довольно! — невозмутимый голос вошедшего тегина мгновенно остановил поток его восклицаний.

Тегин посмотрел на Чангэ, потом на Мими, которая стояла рядом и боязливо теребила ее за руку, глазами моля о заступничестве. Чангэ сдалась этой мольбе, сложила перед собой руки и уважительно попросила:

— Тегин. Можешь отдать мне эту рабыню?

Он отпустил воинов и, как только они покинули шатер, бесстрастно произнес:

— Здесь не принято иметь лишние глаза и уши. Это может плохо кончиться.

— Со своими людьми я справлюсь сам, — возразила Чангэ, открыто глядя ему в глаза. — Ты мне не доверяешь?

Это был не праздный вопрос. Она хотела знать ответ. И тегин по-своему ответил на него. Еще раз внимательно посмотрев на Мими Гули, он коротко бросил Му Цзиню:

— Идем! — после чего покинул шатер.

Му Цзинь, смерив недружелюбным взглядом облегченно разулыбавшуюся Мими, выскочил за ним следом.

Задумавшись о причине появления тегина в ее шатре, Чангэ глубоко вдохнула холодный воздух и закашлялась, чувствуя, как заскребло в горле.

— Вы в порядке? — тут же обеспокоенно подхватилась Мими Гули. — Простудились прошлой ночью? Я подогрею немного кумыса, подождите немного.

…

Му Цзиню совсем не нравилось, что рыжеволосой красавице, привлекшей его внимание, когда он встречал прибывших из Главного Шатра рабынь, было позволено остаться в шатре Ли Шисы. Подозрительным было уже то, что такую красотку мог пропустить шад, которому всегда нравились женщины с экзотической внешностью. К тому же, она бродила одна по лагерю, хотя прибывших женщин строго предупредили, что они не должны покидать свой барак без сопровождения и особенно ночью. Все это было очень подозрительно. И Сун так легко позволил ей остаться с Ли Шисы, хотя до сих пор никто из них не осмеливался нарушать требование тегина не держать женщин в своем шатре!

— Сун, хоть ты и согласился, чтобы он был военным советником, все же не стоит доверять ему так безоговорочно, — попытался он убедить друга, идущего к своему шатру.

— Почему?

— Мы его совсем не знаем.

— Я знаю Шисы.

— И он не из наших людей.

— Теперь — из наших.

— Что, если он ударит тебя в спину?

— Коварство и вероломство людей Центральных равнин, я помню, — не удержался от шпильки Сун. — Шисы не такой.

— Почему ты так в нем уверен? — обреченно простонал Му Цзинь.

Сун повернулся к нему и серьезно спросил, глядя в глаза: