Следуя сердцу (СИ)

— Нет. Это первый раз, — честно ответил Сун, глядя на нее искоса. Шисы смущенно отвела взгляд, а Сун продолжил: — Когда был маленьким, отец однажды взял меня с собой, чтобы пожарить мясо на костре. Я обязательно хотел сделать все сам. Получилось не очень, я его почти сжег. Но отец без колебаний съел все подгоревшие части. Позже я научился правильно жарить бараньи ноги, чтобы никогда больше его не разочаровывать.

— Не ожидала, что между тобой и твоим отцом могло происходить что-то подобное, — мягко произнесла Шисы.

— В детстве отец еще заботился обо мне. Но потом… — Сун замолчал, не закончив, сделал глоток вина из меха и снова посмотрел на нее. — Хватит обо мне. Расскажи мне о своем отце.

— Мне нечего рассказать, — печально откликнулась Шисы, глядя на огонь. — Он всегда был очень занят.

— Понятно, — кивнул Сун. — Он ведь был Наследным Принцем. Конечно, у него было много забот.

Шисы замерла на мгновение, потом перевела настороженный взгляд на Суна, рассеянно ворошившего угли в костре.

— Когда ты узнал об этом?

— В Ючжоу. Еще когда ты свободно вошла в дом губернатора, я понял, что ты из высшего сословия. Потом услышал, как они называли тебя принцессой Юннин, и все стало ясно.

— Почему же ты не разоблачил меня? Хотел использовать? — взволнованно спросила Шисы, глядя на него так, словно подобное предположение причиняло ей боль.

Сун напомнил себе, что это предположение не было совсем беспочвенным. В Чанъане ему ненадолго приходила в голову мысль, что было бы неплохо сблизиться с врагом Ли Шимина. Но он быстро отбросил ее, заинтересовавшись Ли Шисы в другом плане.

— Использовать… — медленно повторил он, а потом чуть насмешливо улыбнулся ей. — Точно. Я использовал тебя… чтобы себя помучить. Я спас тебя в Чанъане, спас в Ючжоу, да и в Шочжоу тоже. Теперь вот здесь, в степи, жарю мясо для обычного раба… «Использую» тебя по полной…

Шисы пристыженно опустила голову, с преувеличенным вниманием разглядывая сорванную с ближайшего куста веточку, которую она держала в руках.

— Ты обо всем этом забыла? — спросил Сун.

— Нет… — выдохнула она.

Некоторое время прошло в молчании, потом Сун достал кинжал и ткнул несколько раз в мясо, убеждаясь в его готовности.

— На, ешь, — он протянул ей прут с мясом, а сам уселся рядом.

Шисы осторожно откусила немного горячего сочного мяса и без особого аппетита принялась жевать.

— Больше нет смысла скрывать, — глядя на показавшуюся из-за облаков луну, решила поделиться она, — в Тан меня все равно считают мертвой… На самом деле, меня зовут Ли Чангэ. Мне нравится мое имя.

— Чангэ, — словно пробуя на вкус, медленно повторил Сун и улыбнулся. — Хорошее имя. Чангэ?

Она повернулась к нему с вопросительным взглядом, и почти ответила на его улыбку, но внезапно ее лицо резко побледнело, исказилось от боли, и, выпустив из рук прут с мясом, она скорчилась с тихим стоном, прижимая руки к животу.

— Чангэ, что такое? — обеспокоенно склонился к ней Сун.

— Больно… — едва слышно прошептала она.

Ему хватило нескольких мгновений, чтобы осознать.

— Ты… у тебя…

— Мгм, — выдохнула она, не давая ему закончить.

Не раздумывая, Сун подхватил ее на руки и понесся к ее шатру, облегченно выдыхая при виде уже вернувшейся рабыни.

— Шисы, что с тобой случилось? — испуганно бросилась к ней Мими Гули, когда Сун осторожно положил Чангэ на кровать. — Это… кровь?.. Почему у него кровь?

— Мими… — начал Сун, но следом за ними в шатер ворвался Му Цзинь.

— Что с ним? Он ранен? — встревоженно спросил он, пытаясь взглянуть на Чангэ через плечо Суна.

— Все с ним в порядке, — ответил Сун и, схватив друга за руку, практически вытащил его из шатра.

— Но он бледный как смерть! Как он может быть в порядке?! — настаивал Му Цзинь.

— Му Цзинь! Успокойся! Я же сказал, с ним все в порядке! — прикрикнул Сун, переводя дыхание. Биение собственного сердца все еще гулко отдавалось у него в ушах.

— Но он… — Му Цзинь запнулся, разглядев почти нежное выражение лица Суна. — То есть… не может быть! Поэтому ты к ней так относился? Ты знал, что она девушка?

Сун кивнул.

— Значит, они обе девушки, — счастливым голосом тихо пробормотал Му Цзинь. — Я чувствовал, что ты ведешь себя странно. Сун, ты… что ты еще от меня скрывал?

— Ее зовут Чангэ, — ограничился Сун важным, по его мнению.

…

— Я думала, ты мужчина, — чуть не плача, сетовала Мими. — Даже решила стать твоей женой.

Чангэ, ее заботой уже чувствовавшая себя гораздо лучше, усмехнулась на это откровение.

— Что в этом смешного? — обиженно спросила Мими. — Не смейся! Я правда расстроена.

— Мими, не переживай так, — постаралась успокоить ее Чангэ. — Мы все равно можем быть одной семьей. Нет никакой разницы.

— Как же нет?! — возмутилась Мими. — Мужчины должны защищать свои земли и женщин, а женщины — заботиться о доме, стариках и детях. Ты настолько привыкла быть мужчиной, что забыла, что на самом деле ты женщина!