Следующий год в Гаване

Я говорю это и сама понимаю, насколько наивны мои слова. Что я знаю об эмоциях, которые меня сейчас обуревают, или о вещах, о которых мы говорим? Нас с Пабло разделяет не только пол или возраст, но и жизненный опыт. Он видел ужасы, которые я не могу понять, он обладает амбициями, которые я не могу себе представить.

– Выборы служат только интересам Батисты, – отвечает Пабло. – Он вовсе не глупый человек. Гавана находится на грани восстания; в сельской местности армия Батисты терпит поражение. Эти выборы – попытка Батисты успокоить массы, создать фальшивую видимость демократии. Но даже если он проиграет, он просто будет дергать за ниточки свою марионетку. Имя Агуэро внесено в избирательный бюллетень – но, если выберут его, командовать все равно будет Батиста.

До меня доходит смысл его слов, и меня охватывает ужас.

– Так вот почему ты в городе? Из-за выборов?

Революционеры уже несколько месяцев делают все, что в их силах, чтобы сорвать выборы.

Пабло уклоняется от ответа.

– Батиста может удерживать Гавану, но его контроль над остальной частью острова быстро ослабевает. Есть места, куда он даже не может послать своего кандидата из-за страха перед последствиями, – заявляет он.

Из-за угрозы Фиделя Кастро атаковать избирательные участки многие кубинцы стали бояться идти на выборы. А из-за его обещаний схватить и казнить любого кандидата осталось мало желающих баллотироваться.

– И ты это поддерживаешь? Ты согласен с действиями Фиделя? Вы призываете к демократии, и вы же сами препятствуете проведению выборов.

– Мы хотим помешать Батисте сфальсифицировать очередные выборы.

– Каким образом? Творя еще большие бесчинства?

– Нет. – В его голосе звучит разочарование. – Я не говорю, что согласен с угрозами, с призывами к насилию, с попытками подавить выборы, но в то же время Батиста должен быть остановлен. Нет единственно правильного решения. У Батисты в распоряжении вся власть, и, если мы не сделаем что-нибудь, чтобы вырвать ее из его рук, это никогда не закончится. Недостаточно контролировать сельскую местность, нам нужно контролировать всю страну, включая правительство. Мы должны изгнать его из Гаваны и показать людям, что им больше не нужно бояться его и его расстрельных отрядов, его тайной полиции. Мы должны дать людям возможность самим определять свое будущее, определять направление развития страны, но в условиях нынешней системы это сделать невозможно.

– Звучит так, как будто ты, чтобы победить злодея, готов сам им стать.

– Пожалуйста, не думай, что я стал таким же плохим, как Батиста. В отличие от него мои действия продиктованы не жадностью, а иными мотивами.

Я понимаю, что сомневаюсь в его словах, и эта тень сомнения может разрушить наши зарождающиеся отношения. Я боюсь того, что меня окружают сумасшедшие, которые желают сжечь мир дотла, не задумываясь о последствиях своих действий и о невинных жизнях, которые унесет их борьба.

– Пожалуйста, не смотри на меня так, – с мольбой произносит Пабло. Я вижу обреченность в его глазах.

– Как – так?

– Как будто я тебе неприятен. Как будто я такой же монстр, как Батиста и его соратники. Пожалуйста, Элиза.

Я хочу верить в то, что он другой, но сейчас в моей голове путаница. И Батиста со своими сторонниками, и революционеры заявляют, что знают ответ на вопрос, каким должно быть будущее Кубы. При этом каждая сторона готова совершать отвратительные поступки, чтобы приблизить это будущее.

– Я запуталась. Я пытаюсь разобраться, но у меня не получается. Разве тебя не тяготит насилие, которое вы совершаете? А убийства?

– Как я могу не бороться за свою страну? Посмотри вокруг – ничего же не меняется. Если мы продолжим жить так, как живем, если мы не нанесем им удар, то мы будем виноваты в том, что наша страна загнивает. Посмотри, во что превратил нас Батиста. Посмотри, что он завез в страну. Гангстеры и наркотики – вот наследие Батисты. Не говоря уже о казино и борделях. Он отдал нашу страну американцам. Здесь, в чужой стране, у них больше власти, чем у нас в нашем доме. А они, в свою очередь, помогают Батисте – они дают ему оружие, которое он использует против своего народа, чтобы железной хваткой удержать власть. Американцы дома проповедуют свободу и демократию, а во всем остальном мире практикуют тиранию. Батиста – деспот. Ты и сама это знаешь.

Пабло прав, но мой отец был одним из тех, кто много лет назад пожертвовал большие суммы денег на президентскую кампанию Батисты, и его часто приглашают во дворец. Как я могу осуждать свою семью, своих родителей? В этом разница между мной и моим братом – для меня семья важнее страны.

– У Батисты руки по локоть в крови, – продолжает Пабло. – Но поскольку он подстилка американцев, он неприкосновенен. Он убил десятки тысяч кубинцев, и все же он остается у власти. Мы слишком долго терпели его жестокость – посмотри, к чему это нас привело.

– И ты думаешь, что ты и твои друзья можете его победить?

Выражение гордости в его глазах меня ужасает. Он действительно верит в то, что, вопреки здравому смыслу, их малочисленная группа может это сделать.

– Да.

– А американцы?