Следы ведут в пески Аравии (второе издание)

Среди трудов Зеетцена — научное описание географических и минералогических открытий, сделанных им в Сирии и Палестине, и результаты астрономических исследований этих районов, трактаты о берберах и о наречии аффаде, статьи о египетском сельском хозяйстве и работы, посвященные календарям коптов, арабов, греков и персов, переводы арабской поэзии и его собственные поэтические опыты — стихотворения "Пирамида", "Посещение", "Элегия Сап-да", "Кровная месть". То, что написал Зеетцен в Каире за эти два года, те бесценные коллекции, что он старательно упаковал и отослал в Европу, будут питать европейское востоковедение еще много-много лет. К сожалению, некоторые материалы так и не дошли до своих адресатов.

Здесь, в "воротах Африки", Зеетцен готовился и к будущему путешествию в глубь континента. Он совершил поездку вверх по Нилу — в древнюю Нубию. Там он посещал места, где широко развита работорговля, вступал в разговоры с представителями различных африканских племен, расспрашивал, записывал слова и выражения. Знание языка, считал он, это основной путь к общению с другими народами, к подлинному изучению истории, культуры и нравов неведомых стран.

Но конечная цель была еще далека. Пока же следовало связаться с европейскими покровителями, получить от них пожела-пия и напутствия, чтобы решить свою судьбу на ближайшее время.

Фон Линденау подтверждает прежний план — проникнуть на юг Аравии, в глубь Хадрамаута. Некоторая задержка происходит по вине фон Россетти. Ему Зеетцен два года назад поручил вести свои денежные дела, и теперь тот долго не может должным образом рассчитаться. Наконец 23 марта 1809 года Зеетцен делает последнюю запись в дневнике: "Ну вот я и заканчиваю свой дневник. Начинаю укладываться". Затем он отсылает дневник вместе с коллекциями и рукописями в Европу и покидает Каир.

В Суэце Зеетцену пришлось долго ждать каравана до Джидды. Не умея сидеть без дела, он исследует Суэцкий перешеек, пытаясь решить для себя вопрос о возможности прорыть канал, который бы соединил Средиземное море с Красным. В манускриптах, приобретенных в Каире, Зеетцен вычитал, будто Суэцкий канал был впервые прорыт за тридцать веков до нашей эры египетским фараоном Тутиш ибн Малиа, который использовал естественное русло одного из рукавов Нила, впадавшего в Красное море, но, видимо, затем пески отвоевали его обратно, засыпали и скрыли все следы. Геродот писал о строительстве канала, которое в 600-е годы до нашей эры унесло 120 тысяч человеческих жизней, однако не было завершено, ибо оракул предсказал, что этим каналом завладеют враги. В 642 году арабы прорыли канал снова, и суда с зерном из Европы вплоть до 772 года беспрепятственно проходили из Средиземного моря в Суэц и далее в Янбу и Джидду. Разве английским, французским или немецким строителям трудно прорыть канал еще раз? Он слышал, будто уровень воды в Ниле и в Средиземном море почти на 10 метров ниже, чем в Красном море, и поэтому эти моря нельзя соединить. По ведь даже в одном море разница в уровнях во время прилива и отлива составляет несколько футов. Зеетцен производит соответствующие расчеты по Атлантическому океану, Средиземному и Черному морям, обосновывает возможность строительства капала, прилагает к этому средневековые рукописи — получается целый трактат, который он отсылает в Европу вдогонку за последними отправлениями. Насколько серьезно к этому там отнесутся, он не знает. Это уже нам с вами, дорогой читатель, станет известно, что в расчеты, произведенные в то время по приказанию Наполеона, вкралась ошибка и действительный перепад в уровнях воды двух морей составляет всего 80 сантиметров и что в 1869 году Суэцкий канал будет открыт.

Зеетцен обнаруживает в Суэце остатки древнего акведука и водопровод, которые считает возможным восстановить. Но он больше не в силах оставаться здесь. От удушающей жары, от раскаленных ветров он почти ослеп. К тому же напрасно он думал, что его трудно отличить от местных жителей. Арабы его схватили и обвинили в том, что именно он вызвал засуху в этих краях. Пришлось откупаться. Он больше не мог и не хотел ждать каравана до Джидды и на крошечном суденышке вместе с группой паломников в пятнадцать человек отправился в аравийский порт Янбу.

Обращение в ислам

Теперь у Зеетцена одна дорога — в Мекку и Медину, святая святых ислама. Он страстно мечтал совершить паломничество и присоединить к своему арабскому имени вожделенное словечко "хаджи". Карстен Нибур не рискнул на это. Но чего бояться? Он, Ульрих Яспер Зеетцен, должен достичь большего, чем кто бы то ни было. Жаль, что в Мекке уже побывал в 1503 году Лодовико ди Вартема. В 1607 году был там и немец Иоганн Вильд — правда, его привозили туда в качестве раба, а англичанину Джозефу Питсу, писавшему о своем посещении Мекки в 1680 году, вообще едва ли можно верить. Других постигла смерть. Да, если бы не Лодовико ди Вартема, он, Зеетцен, был бы первым европейцем в Мекке.