Слепой. Тропою белого дьявола

Аскеров смотрел на него прищуренными глазами. Его лицо сохраняло каменное, непроницаемое выражение, но Глеб видел, что Железный Мамед заинтересован. Старый воин уже понял, что его звезда закатилась: даже сохранив себе жизнь, он больше не мог вернуться к прежнему занятию. После прокола с бен Галаби, после чудесного, труднообъяснимого спасения из рук разъяренных, пылающих жаждой мести членов клана Агжба, после плена, который должен был стать пожизненным, но не стал – куда ему было идти? В горах можно прятаться долго, но не бесконечно. Рано или поздно земляки, братья по оружию отыщут ренегата и насадят его голову на кол. Железному Мамеду надо было бежать с Кавказа без оглядки либо смириться с перспективой скорой, мучительной, а главное, позорной смерти. Чтобы бежать, нужны деньги, а сколько-нибудь солидной, достойной упоминания суммы старый вояка так и не накопил. Да, за участие в боевых действиях платят очень прилично; немалый доход приносят также грабежи и работорговля. Но Глеб не знал ни одного настоящего солдата, которому удалось бы разбогатеть, проливая свою и чужую кровь. Одноглазый упрямец мог сколько угодно презирать неверных за их поклонение деньгам, но, когда жизнь поставила ему на кадык свой грязный тяжелый сапог, до него дошло наконец, что деньги порой бывают необходимы даже лихому джигиту.

– Хаттаб был предусмотрительный мужчина, – продолжал Сиверов, еще разок приложившись к фляге. – Он знал, что ему понадобится много оружия, и позаботился о том, чтобы каждый, кто встанет под его знамя, сразу получил все необходимое и мог незамедлительно вступить в бой. Честно говоря, не знаю, какими соображениями он руководствовался, отказавшись от привычной системы устройства множества небольших схронов. Хотя кое-что предположить можно. Прежде всего, схроны получились бы не такие уж и маленькие и оборудовать таких мест пришлось бы много. А это дополнительный риск, лишние глаза, уши и языки… Конечно, я могу ошибаться, но, по-моему, Черный Араб рассуждал именно так, когда вместо множества мелких тайников устроил один большой. Нашел подходящую дырку в земле и превратил ее в некое подобие пещеры Али-Бабы. Только вместо золота и драгоценных камней там хранится оружие и взрывчатка. А это в наше время, согласись, валюта не менее твердая, чем золотые динары.

– Ты правильно сделал, что упомянул об Али-Бабе, – заметил Аскеров. – Твоя история очень похожа на сказку.

– Не так сильно, как тебе кажется. – Сиверов поднес флягу к уху, встряхнул, прислушался и передумал пить – во фляге осталось на донышке. – Правда, вход в пещеру закрыт, как в сказке, но мне известно волшебное слово. Это слово – тротил. С его помощью федералы завалили вход в пещеру, и с его же помощью мы откроем этот вход снова.

– Да, – согласился Аскеров, – тротил – хорошее слово. Сильное. Только я не понимаю, к чему ты все это мне рассказываешь. Допустим, такое место существует. Допустим – допустим! – я действительно мог бы превратить оружие в деньги. Но что толку? Ты – российский офицер, и то, что известно тебе, наверняка известно многим. Если оружие до сих пор не вывезли, его охраняют как зеницу ока.

– А вот не скажи, – с хитрой улыбкой возразил Сиверов. – У пещеры Али-Бабы был один существенный изъян: помимо него, о ней знали целых сорок разбойников. А про мою пещеру не знает никто.

– Как это могло случиться?

Глеб усмехнулся, но улыбка вышла печальная.

– Я сам ее нашел, – признался он. – Вернее, мы. Мы – это разведка спецназа ГРУ. Перед нами стояла задача обнаружить лагерь Исы Довгаева. Лагерь мы так и не нашли, зато совершенно случайно наткнулись на эту пещеру. Связи не было, и командир принял решение завалить вход. Помнишь волшебное слово? Ну, вот… Прозвучало оно, как водится, громко. Наверное, поэтому те, кого мы искали, нашли нас первыми. По пути на базу мы угодили в засаду, и в живых остались только двое – я и мой командир. Он умер, не дойдя до своих…

– Умер?

– Чистил пистолет и нечаянно выстрелил себе в сердце, – объяснил Глеб, правильно истолковав прозвучавшую в вопросе Железного Мамеда иронию. – Такое иногда случается даже с опытными воинами.

– Особенно если им кто-нибудь поможет, – добавил Аскеров. – А ты, добравшись до своих, конечно же, по чистой случайности забыл включить в свой рапорт информацию о пещере.

– Представь себе, – горячо подхватил Глеб. – Ума не приложу, как я мог допустить такой промах! Никогда себе этого не прощу.

– Особенно если не сумеешь на этом заработать, – предположил Аскеров.

– Молодец, – похвалил Сиверов. – Один глаз, а смотрит прямо в корень. Вот именно: особенно если.

Аскеров помолчал, переваривая полученную информацию.

– Ну, и где эта волшебная пещера? – спросил он наконец.

– Давай я нарисую тебе подробную карту, – задушевным тоном предложил Глеб, – выведу тебя за посты, а потом застрелюсь, чтоб не путаться под ногами у такого доблестного, а главное, сообразительного джигита. А?

– Это было бы неплохо, – сказал Железный Мамед. – Может, так и поступим?