Слезы Африки

В Судде с поверхности огромного количества растений под влиянием испепеляющего тропического солнца испарялось в десять раз больше влаги, чем просто с поверхности открытой воды, и в том не было ничего удивительного что, начиная с полудня, видимость сокращалась до ста метров и меньше, всю местность накрывал плотный туман, где влажность достигала почти ста процентов.

В Судде все, только что приехавшие, а в особенности белые, начинали так сильно потеть, словно их заперли в гигантской сауне, и хотя сами они были привычны к высоким температурам, но даже у сеньорита Маргарет, а также и у детей возникало неприятное чувство, что в любой момент они могли превратиться в обыкновенные лужи воды.

И именно болота Судда оказывали воздействие на Белый Нил, сравнимое с поворотом ключа, усемеряя его невероятный подъем воды, что совместно с Голубым Нилом, основным его притоком, мог бы стереть с лица земли все, что попадалось на его пути вниз по течению.

В период великих дождей на абиссинском горном массиве, Голубой Нил выходил из берегов, а плодородный ил, что воды реки несли с собой, покрывал египетские земли, обеспечивая необыкновенную урожайность, тогда как барьер из болот Судда препятствовал тому, что подъем воды в озере Виктория, место зарождения Белого Нила, соединился бы с поднявшимися водами Голубого Нила, а это, в свою очередь, привело бы к настоящей катастрофе.

По мере того, как уровень воды в Белом Ниле поднимался, от берегов отрывались огромные массы растений, которые сплавлялись вниз по течению, наподобие островов, и перекрывали русло реки, формируя таким образом одно из самых протяженных озер в мире, хотя и не очень глубокое на самом деле.

Со своей стороны Баку дал им понять, что если они хотели выбраться отсюда, то у них было всего лишь два пути: либо вернуться и начать поиски той дороги, по которой, вероятнее всего, проследовал Мубарак по направлению к пустыням севера, либо рискнуть и попытаться добраться до противоположного берега болот, где начинается область, покрытая лесами, а уж пройдя через них, добраться до Центральноафриканской Республики.

– Ты какой бы путь выбрал? – спросила сеньорита Маргарет.

– Ни тот, ни другой, – последовал честный ответ.

– Почему?

– Потому что вероятность умереть от жажды в пустыне равняется вероятности утонуть в болоте.

– А ты когда-нибудь бывал на севере?

– Нет.

– А добирался ли до противоположного берега?

– Тоже нет.

– А докуда доходил? – продолжала допытываться сеньорита Маргарет.

– До середины главного канала, но всегда в тот период, когда он очистился от растений, – уточнил динка. – С противоположной стороны канала протяженность болот в пять, а то и в шесть раз больше, и, насколько я знаю, растительность еще более густая.

Этой же ночью, единственное время, когда температура понижалась настолько, что получалось размышлять более или менее ясно, сеньорита Маргарет созвала старших ребят, словно это был совет старейшин, чтобы решить какой из двух вариантов предпочтительней.

Ахим Биклия и Бруно Грисси сразу же отклонили идею вернуться на каменистую равнину, справедливо полагая, что это всего лишь прелюдия настоящей пустыни, где наверняка все они умрут от жажды, тогда как Менелик Калеб был до крайности впечатлен сплошной стеной папируса, через которую им придется прорубать себе проход.

– Это озеро – настоящая ловушка, – сказал он. – Огромная ловушка, где нам никто никогда не поможет. Меня ужасает сама мысль оказаться в этой западне и видеть, как ребята будут умирать один за другим от этого огненного солнца.

– По крайней мере, у нас будет вода, – заметил Ахим.

– Конечно! – согласился тот. – Столько воды, что хватит напоить всех жителей планеты. И в этом-то вся проблема.

– Нет ничего хуже, чем умереть от жажды, – резюмировал Ахим.

– Уверен?

Не имело смысла продолжать этот спор, который ни к чему бы не привел, а потому сеньорита Маргарет решила взвесить все «за» и «против» обоих вариантов, а также прикинуть куда бы каждый из этих путей завел их, гипотетически, если бы им удалось добраться до конца.

– Там, за суданской пустыней начинается настоящая Сахара, – заметил Бруно Грисси, – а это тысячи километров песка до самых берегов Средиземного моря, – он отрицательно покачал головой. – Если не раздобудем какого-нибудь транспортного средства, и не сможем заплатить за него, то нам придется шагать не один месяц.

– А Баку уверяет, что на другом берегу реки имеются плодородные земли и через них можно попасть в Центральную Африку, – добавил Ахим Биклия с очевидным намерением поддержать своего друга. – Не думаю, что мы должны сомневаться в его словах.

Но сам угрожающий вид сплошной стены из тростника продолжал пугать Менелика Калеб, однако он пришел к выводу, что доводы его товарищей более правильные, потому что, все-таки, больше шансов на спасение, если удастся преодолеть зеленую стену, чем брести через самые обширные пустыни в мире.

– Согласен! – сказал он. – Возможно, будет лучше, если попробуем перебраться через реку.