Слезы Африки

Следуя в этом направлении, по прошествии часа ходьбы, они увидели впереди на широкой отмели с полдюжины хижин, но обитатели покинули их. Грек заметил, что, безо всяких сомнений, то было одним из временных поселений, какие местные жители возводят по всей территории страны.

Полукочевники, большую часть года они шли за стадами животных, на которых охотились, или искали влажные земли, чтобы получить на них быстрый урожай проса и ячменя, а потому из поколения в поколение возводили бессчетное количество маленьких поселений, к которым приходили во время так называемого периода «отдыха».

Откровенно говоря, хижины представляли настоящий образец изобретательности, построены они были из толстого слоя хорошо перемешанной глины, крыши сделаны в виде купола, в стене проделано небольшое отверстие, служившее дверью, ориентировано в сторону реки, и в случае пожара в саванне эти жилища превращались в убежище, защищавшее от огня и жара, словно это были печи, но наоборот.

Внутри было темно и свежо, идеальное место для отдыха, и потому Амин и грек по взаимному согласию решили, что настал момент долгожданного и заслуженного привала.

В реке водились в изобилии толстые окуни, которых можно было довольно легко загарпунить, а потому пребывание в том отдаленном уголке саванны стало истинным и заслуженным облегчением для измученных невзгодами тел и голодом желудков; наиболее тяжелые, жаркие дневные часы проводили в сумраке хижин, а затем большую часть ночи наслаждались свежим ветерком, налетавшим со стороны равнины.

А на третий день, рано утром, послышались, правда издалека, монотонные звуки, словно кто-то пел, звуки быстро приближались, и, спустя несколько минут, на противоположном берегу реки появился какой-то индивидуум, совершенно голый, худющий и в высшей степени нелепый, но передвигался он с такой прытью, быстро двигая ногами, что походил на голенастую птицу, а большинство из присутствующих так и вовсе приняли его за видение.

– «Банака»! – воскликнул грек.

Он жестами привлек его внимание, и на неком диалекте, больше походившем на какофонию, прокричал что-то, индивидуум перестал распевать и с любопытством осмотрел группу, но при этом не останавливался ни на мгновение, а продолжал ходить вдоль берега туда-сюда, словно он не мог оставаться на одном месте.

– Что с ним такое происходит? – спросил растерянный Ахим Биклия. – Почему он все время движется?

– Это «банака»! – настойчиво повторил грек, будто одного слова достаточно, чтобы все объяснить.

«Банана» или «банака», известные также как «ходуны», с незапамятных времен составляли самую необычную этническую группу на территории Чада, да и, возможно, на всем африканском континенте, из-за некой абсурдной привычки, а может и по причине какого-то генетического дефекта, но они очень редко пребывали в неподвижном состоянии, почти не спали и никогда не уставали, а потому все время проводили, шагая куда им заблагорассудится в течение дней, а то и недель, по одному или небольшими группами, но, почти всегда распевая какие-то заклинания, чтобы отпугнуть злых духов.

У них не было врагов даже в тех землях, где все были врагами друг другу, и в некоторой мере их считали святыми, кому, под страхом гнева богов, нельзя причинять никакого вреда.

Считалось большой честью предложить им воду и еду, денег они никогда не брали и всегда отказывались от приюта, их использовали в качестве почтальонов, поскольку те неизменно демонстрировали готовность донести весточку до кого-нибудь, кто жил на расстоянии километров триста, из простого удовольствия совершить «короткую прогулку».

Обнаженные и босые, без оружия и какой-то экипировки, появление такого вот «банака» всегда носило некий оттенок мистицизма, и самые суеверные заверяли, что на самом деле то были не люди, а воплощение в человеческом теле душ тех, кто не смог обрести покой там, по ту строну… и потому он должен был все время идти куда-то, в поисках некоего места, где душа смогла бы, наконец, успокоиться.

В брак они вступали только между собой, возможно потому, что не существовало на свете такого человеческого существа, способного выдержать их ритм жизни, и мужчины, как правило, вступают в брак, пребывая уже в солидном возрасте, поскольку, когда достигают полового созревания, юноши предпочитают уйти в саванну, одержимые желанием познать мир и израсходовать бурлящую в них энергию.

Только что подошедший «банака» продолжал ходить взад-вперед по противоположному берегу и разглядывал собравшихся на той стороне индивидуумов, пытаясь определить, что за люди такие, на вид ему было чуть больше тридцати лет, но, скорее всего, даже самый беспокойный малыш лет пяти не смог бы повторить каждое из его движений, произведенных им за те полчаса.

Наконец он решился и переплыл реку с характерной для него прытью и развязностью, а когда начал говорить, то было такое впечатление, что не слова вылетали из его рта, а пулеметные очереди.