Слезы Чёрной речки

Десять лет! Десять лет без права переписки! Десять лет пустоты, неизвестности, мрака...

Время не пощадило Андрея. Волосы припорошила седина. Худое, изможденное лицо покрыла сеть морщинок. Глаза ввалились и казались маленькими, болезненными. Скулы обтянула тонкая, нервная кожа. Фигура Андрея стала сгорбленной, что до неузнаваемости изменило его рост. Сухие, крючковатые пальцы тянулись из рукавов телогрейки длинными, корявыми сучьями. Трехдневная, наполовину припорошенная «снегом» щетина покрывала лицо. На первый взгляд ему можно было дать лет сорок-сорок пять, хотя на самом деле не было и тридцати. Его вид теперь вызывал сочувствие, если не отвращение. Андрей заметил это по глазам людей, которые находились с ним в зале ожидания. Единственной, кто за ним наблюдал очень внимательно, была цыганка. И еще он несколько раз ловил на себе пристальные взгляды молодой симпатичной поварихи, что выбегала из небольшой столовой, расположенной здесь же.

Вид облаченной в белоснежное одеяние поварихи и аппетитные запахи напомнили Андрею, что со вчерашнего дня он ничего не ел. Запустив в карман руку, вытащил сохранившуюся мелочь. Пересчитав свой капитал, удовлетворенно улыбнулся: монет вполне хватит на две порции борща. Почему-то в этот момент Андрею захотелось именно борща, наваристого, вкусного, со свеклой и капустой.

Неторопливо покинув свое место, он пошел к столовой. Однако в самый последний момент, когда Андрей хотел открыть заветную дверь, из столовой вывалилась довольная, красная, только что насытившаяся рожа милиционера.

— Ты куда? — преградил дорогу мент.

— Да вот, пообедать хочу, — пытаясь обойти разбрюхатевшуюся массу, ответил Андрей.

— Тебе сюда нельзя. Здесь обедают люди культурные. А столовая для зэков — в квартале отсюда, — злорадно усмехнулся мент.

— Почему нельзя?

— Сказано нельзя — значит, нельзя! Грубить вздумал? Еще слово скажешь — вообще из вокзала выгоню!

Андрею ничего не оставалось, как молча вернуться на свое место. Душила обида. Он знал: милиционер был не прав. В столовую входили и более сомнительные личности, более неприглядного вида. У них мент документы не спрашивал, как будто не замечал. Однако Андрей поделать ничего не мог. Как всегда, он просто собрался в комок, внутренне заглушив в себе чувства горечи и злости.

В томительном ожидании прошел час. Размеренная суета и неизвестность раздражали все больше и больше.

На пороге появился еще один пассажир. Андрей не придал этому значения, потому что от входящего-выходящего народа в глазах стояла рябь. Но то, что этот пассажир, хотя и случайно, подошел именно к нему, присев рядом на свободное место, несколько удивило. Стараясь казаться равнодушным, он посмотрел на новоявленного соседа.

Мужик приветливо, с улыбкой посмотрел на Андрея, расстегнул свое демисезонное пальто, сдвинул на затылок широкополую шляпу и как ни в чем не бывало заговорил:

— Далеко едешь?

На такое дружелюбное обращение Андрей не мог ответить равнодушным молчанием.

— Приехал уже... Что, не видно? — сказал он и провел ладонью по щетинистой щеке.

Это обстоятельство нисколько не смутило разговорчивого пассажира. Он заговорил о чем-то хорошем и веселом, что расположило Андрея к общению. Завязалась беседа. Андрей вкратце рассказал свою историю.

Иван Иваныч — так звали пассажира — очень внимательно выслушал рассказ, строго прищурил глаза, какое-то время невидимо смотрел перед собой.

— Да, в этой передряге досталось всем... — задумчиво проговорил он и, стараясь, перевести разговор на другую тему, подбодрил Андрея: — Не переживай, парень! У тебя все позади! Самое главное — ты живой! Теперь у тебя жизнь наладится!

Андрей благодарно посмотрел на собеседника и в очередной раз взволнованно взглянул на часы.

— Ты что, куда-то торопишься? — спросил Иван Иваныч.

— Да нет, наоборот, жду.

Пассажир не стал вдаваться в подробности, кого ждет Андрей. Если будет надо — скажет сам. Думая о своем, он тоже взглянул на часы и стал рассуждать:

— Так! До моего поезда — полтора часа. А не пойти ли нам с тобой в столовую? Едой силу не вымотаешь!

Андрей отрицательно покачал головой:

— Мне нельзя.

— Почему? — удивился пассажир.

— Да вон для меня шлагбаум стоит, — угрюмо проговорил Андрей и косо посмотрел в сторону толстобрюхого милиционера.

— Хо-хо-хо! — восторженно усмехнулся Иван Иванович, вскочил с места, подхватил свой чемоданчик и потянул Андрея за рукав. — Пошли-пошли!

Предчувствуя самое плохое, Андрей встал с сиденья и неторопливо пошел за веселым собеседником.

Предчувствие не обмануло. Едва он подошел к двери столовой, как тотчас появился милиционер. Лихо заломив на затылок фуражку, он схватил Андрея за рукав телогрейки и резко дернул на себя:

— Далеко ли собрался, милок? Ты что, русских слов не понимаешь? Или я для тебя пустое место? Hу-ка, пошли со мной!

Иван Иванович, в это время уже открывавший дверь столовой, резко повернулся:

— В чем дело, товарищ милиционер?

— В чем дело?! — захорохорился мент. — А ты кто такой?! А ну-ка покажи документы!