Слёзы Цернунна

– Послушайся Брайну, она права, – шепнул другу Ковен. – Я думал, нам придётся тебя собирать шерстесборником Сирении. На твоём месте я бы воздержался.

Лексиос смерил его обиженным взглядом: предатель! В первый раз в жизни друг открыто выразил ему порицание. А Ковен сразу же принялся корить себя: тоже мне, нашёл время и место учить. Надо было сделать это гораздо раньше, в спокойной дружеской обстановке.

– Мы все волнуемся за тебя, Лексиос, – присоединилась к друзьям Сирения. – Если ты выпьешь бодрящее зелье, Цернунн сразу узнает об этом. Ты же слышал: никаких уловок, никакого притворства.

Как же им хотелось удержать Лексиоса, помочь ему! Даже Драк тихонько заворчал на хозяина.

Бенгальский кот в нерешительности смотрел на фляжку.

Ксантос вызвал Сирению. Она старалась изо всех сил держаться мужественно, но Ризу сильно беспокоился и не мог найти себе места.

Лексиос убрал фляжку и дружески потёрся головой о голову Сирении.

Всем им стало не по себе, когда они увидели, как подруга исчезла в тёмной пещере.

«Надеюсь, что она справится», – с беспокойством подумал Ковен, вспомнив, что случилось с Сиренией в Заоблачных Высях и в Туманном море.

Но вот настал и его черёд.

Ковен почувствовал, что лапы у него задрожали, но не стал топтаться на месте и сразу пошёл вперёд. Друзья послали ему вслед слова горячего ободрения. С цветком в зубах, сопровождаемый Черномордиком, Ковен шагнул в тёмную пасть. Мёртвая тишина встретила его.

«Какой демон поможет мне хоть что-то разглядеть в этой темнотище?!»

Ответ последовал незамедлительно. По мере того, как он продвигался вглубь подземелья, стены начали светиться. Воя снежной бури внизу больше не было слышно – только лёгкий шорох его шагов по камням и едва заметное бульканье испуганного Черномордика.

В конце прохода тем же мерцающим фосфорическим сиянием осветилась большая пещера.

Проход заканчивался тупиком.

«Как же вышли все остальные? – мелькнуло в голове у Ковена. – Значит, есть какой-то другой способ выходить отсюда. Посмотрим».

В глубине виднелись две сильно разрушенные временем красивые круглые колонны – остатки арки древнего портала. Перед ними небольшая чаша, выточенная из зелёного мрамора.

Черномордик всё сильнее бултыхался у себя в шаре.

«Смотри, там эмблема Цернунна!» – зашептал он.

На дне чаши была выгравирована звезда с пятью широкими лепестками. Ковен положил в чашу цветок-слезу. Цветок бесшумно исчез в языке голубого пламени, голубые отсветы заиграли по краям чаши.

«Нас приняли», – обрадовался Черномордик.

Несмотря на то, что на арке не было перекрытия, портал появился. Но он не имел ничего общего с тем, к чему привык Ковен. Перед ним колебалось чёрное полотнище, похожее на тончайшую вуаль.

«Неужели нужно шагнуть туда…» — засомневался Ковен.

«Иди, я всегда с тобой», – уверил его Черномордик.

Ковен чувствовал волшебство этого портала мурашками в каждой чешуйке. То же самое было с ним и в Заоблачных Высях.

Они вошли в портал и оказались в другой пещере. Она была гигантской по сравнению с той, которую они только что покинули. Ковен попытался рассмотреть её свод, но увидел наверху только слабое мерцание, и ему показалось, что над ним – сияющий звёздами свод небес. А может, это и вправду не пещера? Может, он стоит на крыше замка?

«Быть такого не может, – просигналил ему Зародыш. – Тогда бы вокруг бушевала снежная буря».

– Добро пожаловать на арену, – прозвенели звёзды.

Ковен почувствовал, что звук отдался во всём его теле.

– Ты пришёл потревожить Цернунна, но на самом деле Цернунн потревожит тебя. Таков путь учеников замка Каслкотц.

Одна звезда отделилась от темноты, тихо прочертила небо и упала вдалеке, брызнув осколками камня и подняв тучу пыли.

– Цернунн… – выдохнул Ковен.

Светящиеся рога и величественный хвост невозможно было не узнать с первого взгляда. Перед ним возник кот невероятной величины, Ковен никогда в жизни таких не видел. Он был гораздо крупнее Ксантоса. Фелид, древний предок всех кошачьих, так что не стоило удивляться. Юный кот подумал, что все изображения и все статуи Цернунна, которые он встречал, сильно преуменьшали его величину. Может быть, чтобы не пугать современных котов, которые почувствовали бы себя мышками рядом с ним?

Шерсть Цернунна была похожа на ночное небо со звёздами.

Черномордик прикоснулся к уху Ковена, привлекая его внимание, – оказалось, голубое свечение исходило от жаровен, расположенных вокруг арены, а за ними зияла пропасть, наполненная мраком. Голубоватый свет не мог осветить всю пещеру, но он высвечивал статуи древних котов.

– Подойди же ко мне, Ковен, – проговорил Цернунн, шумно дыша.

«Я не говорил ему, как меня зовут…»