Слишком много и всегда недостаточно

«Бедный Дональд», – глумилась бабушка. Казалось, что она пребывает в состоянии, близком к эйфории, и я подумала, что персоналу больницы необходимо снизить количество употребляемых ею обезболивающих препаратов. «Он всегда был таким. Мне не следует этого говорить, но когда его отправили в военную академию, я вздохнула с облегчением. Он никогда никого не слушал, особенно меня, и мучил Роберта. И знаешь, Мэри, он был таким неряхой! В школе он получил медаль за аккуратность, а потом, вернувшись домой, оказалось, что он все такой же неряха!»

«И что ты сделала?»

«Что я могла сделать? Он никогда меня не слушал. А твоему деду наплевать. – Она покачала головой. – Дональду все сходило с рук».

Это меня удивило. Я всегда считала, что дед пристально следит за порядком в этой семье. «Это на него не похоже».

В то время дед лежал в больнице специальной хирургии на Манхэттене, где ему меняли тазобедренный сустав. Думаю, до этого он лежал в больнице всего лишь раз, когда в 1989 году ему удаляли жировик на шее рядом с правым ухом. Не знаю, случайно ли так совпало или его операцию по замене сустава специально запланировали после того, как бабушка попала в больницу, чтобы ей не пришлось иметь с ним дело, пока она восстанавливается. Его психика уже начала расстраиваться, и за время его пребывания в больнице ситуация ухудшилась. Несколько раз медсестры обнаруживали его пытающимся уйти из больницы поздно вечером в одних трусах. Он говорил им, что собирается отправиться на поиски миссис Трамп. Бабушка казалась очень довольной тем, что ее не нашли.

Кажущийся успех Дональда с отелем Grand Hyatt в 1980 году дал зеленый свет небоскребу Trump Tower, который с помпой открылся в 1983 году. Этот проект сопровождался множеством скандалов – от сообщений об ужасном обращении с нелегальными иммигрантами-строителями и до слухов об участии в нем мафии. Апогеем стало разрушение прекрасных известняковых барельефов в стиле ар-деко на фасаде здания Bonwit Teller, снесенного, чтобы освободить место под небоскреб. Дональд обещал передать эти исторически значимые артефакты музею искусства «Метрополитен». Вместо этого, осознав, во сколько обойдется их бережный демонтаж и насколько это замедлит строительство, он распорядился разрушить их. От обвинений в несоблюдении обязательств и дурновкусии он просто отмахнулся, заявив, что скульптуры «не имели художественной ценности», как будто его мнение значило больше, чем оценки серьезных экспертов. Со временем он еще больше укоренится в таком взгляде на жизнь: чем меньше он в чем-то разбирается (например, в государственном управлении), тем выше его претензии на то, что ему все известно и так. Поэтому-то все мы сейчас имеем то, что имеем.

Во многом реальной причиной того, что свои первые два проекта Дональд реализовал относительно гладко, был стоявший за всем этим Фред с его опытом в девелопменте и организации сделок. Без его связей, авторитета, денег, знаний и, возможно, в первую очередь без его личного покровительства у Дональда ничего бы не получилось.

До этого момента Дональд целиком полагался на деньги и влияние Фреда – хотя публично он никогда этого не признавал и приписывал свой успех исключительно собственному богатству и смекалке. Пресса была счастлива поддакивать, не задавая лишних вопросов. Ее примеру последовали и банки, когда Дональд решил создать казино в штате Нью-Джерси, где в 1977 году легализовали игорный бизнес в Атлантик-Сити в надежде спасти умирающий морской курорт. Если бы мнение моего деда в этом вопросе хоть что-нибудь значило для Дональда, он бы никогда не инвестировал в Атлантик-Сити. С точки зрения Фреда, Манхэттен стоил риска, но в Атлантик-Сити было не на что опереться, кроме денег и советов, – не было ни нужных политических связей, ни отраслевого опыта. Однако к тому времени влияние Фреда уже ослабевало, и в 1982 году Дональд начал оформлять лицензию на игорный бизнес.

Дональд продолжал поиски инвестиционных возможностей, когда Мэриэнн, с середины 1970-х годов занимавшая должность помощника окружного прокурора в Нью-Джерси, попросила его замолвить за нее словечком перед Роем Коном. «Свои люди» в администрации Рейгана позволяли Кону доставать AZT, экспериментальное лекарство от СПИДа, и влиять на назначения в судебной системе. Как раз в то время появилась вакансия судьи в федеральном окружном суде штата Нью-Джерси. Мэриэнн решила, что это ей очень подходит, а Дональд посчитал, что будет полезным иметь близкого родственника в суде штата, где он планировал активно работать. Кон позвонил генеральному прокурору Эду Мизу, и в сентябре Мэриэнн стала кандидатом, а в октябре была утверждена на эту должность.