Сломанное сердце

Скашиваю глаза вбок. Не знаю, как было ночью, но сейчас я в кровати один. Заглядываю под одеяло. Трусы, слава богу, на месте. Успокоившись, валюсь опять на подушку и по кускам вспоминаю, как вчера отмечали мой день рождения.

Гуляли в центре. Много пили. Особенно я налегал, это помню. Сначала было весело, потом опять переругался с кем-то. И с нашими, и с чужими. Послал Ленку и, кажется, Клео. Из-за этого рамсанул с Владом. Помню, что чуть с кем-то не подрался уже на улице. Но с кем, из-за чего – хоть убей ни единой мысли. Да и пофиг.

Хорошо, что при таком раскладе очнулся здесь, а не в обезьяннике каком-нибудь.

Выбираюсь из кровати, нахожу свои джинсы, обшариваю карманы. Карточка здесь, а мобилы нет. Ну, супер, чё. Вторую мобилу за неделю посеял. То есть тот свой телефон я не терял, конечно, а забыл у Леры, но это, считай, потерял.

Всё-таки кто меня приютил? Хоть спасибо сказать доброму человеку.

Одеваюсь, выхожу из комнаты. В квартире – вообще никаких признаков жизни. Тишина полная.

Нахожу кухню. Нет, всё-таки люди тут живут. В раковине – грязные тарелки, стаканы. На плите сковорода с чем-то съестным. Поднимаю крышку, там какая-то неаппетитная масса. Фу. Аж тошнота накатила. Хотя это еще и похмелье, конечно.

Заглядываю в холодильник, а там пивко. Холодненькое. Беру одну банку, сначала прикладываю ко лбу и несколько секунд кайфую. Потом вскрываю и жадно выдуваю сразу полбанки. На старые дрожжи ведет моментально, но становится легче.

И тут слышу шаги – кто-то ещё выполз на белый свет из другой комнаты. Надеюсь, этот кто-то в курсе, что у них гости. А то неловко получится. Но это оказывается Клео. Взлохмаченная, помятая, в одной футболке.

– Это что, твоя хата? – удивляюсь я.

– А ты, я гляжу, уже освоился, – недовольно кривится она, глядя на банку в моей руке. – Тебя не учили, что шариться по чужим холодильникам нехорошо?

– Неа, – потягивая пиво, отвечаю я. – Меня учили, что надо делиться пивом с ближним и не жадничать.

– Наглость – второе счастье, да?

Она ставит чайник, но затем достает и себе банку.

– Как я тут оказался? И это… у нас же с тобой ничего не было?

– Не дождешься, – фыркает Клео.

– Вот облом. А я-то так надеялся и верил, – глумлюсь я.

– Хамло ты, Шаламов.

Из всех наших у меня с ней всегда были самые напряжные отношения. То есть Ленка меня тоже, конечно, напрягает, но там другое. А вот с Клео мы друг друга недолюбливаем, но оба стараемся не показывать.

Клео вечно злится на меня за Ленку, а меня бесит, что она сует свой нос в мои дела, язвит, пыхтит, цепляется. В общем, ведет себя как злобная сука. Так что моему удивлению нет предела, что ночевать меня к себе взяла именно она.

Клео садится рядом за стол и утыкается в телефон, попивая из банки в час по чайной ложке. Не знаю, с кем она там переписывается, но от меня отстаёт. Впрочем, ненадолго. Через пару минут откладывает мобилу и придвигается ко мне. Чувствую, сейчас начнется…

Надо было лучше сразу домой валить.

И точно – глядя с укоризной, она произносит:

– Вот скажи, Шаламов, почему ты вечно ведешь себя как мудак?

– Что опять не так? – без особого интереса спрашиваю я.

– Да всё не так! Не помнишь, как ты вчера выступал? Ленку так обидел, что она вся в слезах домой уехала. И вообще всю дорогу нарывался. Скажи спасибо Владику, что жив-здоров. Если б не он, ты бы сейчас тут не сидел. А с Леной так вообще поступил по-скотски. Главное, за что? Ты от нее хоть раз что-то плохое видел, кроме хорошего? Нет! Она тебя вечно покрывает и выгораживает… Я её потом весь вечер успокаивала… Она в таком состоянии уехала. А тебе хоть бы что! Даже не совестно.

Я не стал её выпады комментировать. Во-первых, Ленка меня задрала уже до невозможности. Во-вторых, я ничего толком не помню. А то, что помню – лучше бы забыл. Например, момент, когда мы с Ленкой зажались в каком-то углу. Как мы там оказались – без понятия. Помню только, что подпирал стеночку спиной, а Ленка по мне елозила руками. Когда добралась до ширинки, позвала к себе, а я ляпнул, что столько ещё не выпил. Ну и она разрыдалась. Ну а, в-третьих, вообще-то совестно. Зря я с ней так, конечно. Потом извинюсь.

– Какое счастье, что мой Владик не такой.

– Да успокойся уже. Таких вообще больше нет.

– Конечно. Ты же у нас уникум.

– А то! Так как я тут оказался?

– Пить надо меньше, – фыркает Клео.

– Спасибо за совет, тётя Клара. Обязательно учту.

Клео вспыхивает и смотрит на меня уже с неприкрытой яростью. Потом цедит, прищурившись:

– Ты ничего не попутал, любитель тёть? Ты так к своей Самариной давай…

– Тебя что, заело на Самариной? – теперь уже вскипаю я. – Какого хера ты чуть что сразу её приплетаешь?

Но Клео вдруг начинает смеяться.

– Капец тебя триггерит на ее имя. Знаешь, Шаламов, мне порой даже хочется, чтобы она тебе уже наконец дала. Может, тогда бы тебя хоть чуть-чуть попустило и ты перестал бы себя вести как псих.

– Меня попустит, если ты заткнешься…

– Вы чего орете с утра пораньше? – прерывает нас Влад, стоя в дверях кухни в одних трусах.