Сломанное сердце

И снова мысли возвращаются к Лере. Что между ними? Может, ничего серьезного? Блин, а если он с ней… если она его потом домой к себе…

И тут Вера говорит:

– Спасибо тебе большое.

– За что? – недоумеваю я.

– За всё, – выдыхает она, глядя мне в глаза с каким-то блаженным выражением. А потом вдруг подается вперед и целует в губы.

Я останавливаюсь и, по ходу, даже отшатываюсь от нее. Не то что мне неприятно – нет, нормально. Просто я такого вообще не ожидал.

– Вер, ты чего?

Смотрю на нее как баран на новые ворота. Она тоже на миг замирает, растерянно хлопает глазами, а потом начинает бормотать:

– Прости… извини…

Разворачивается, будто собралась бежать прочь, но я успеваю её поймать за руку.

– Вер, да подожди ты. Это ты меня извини… Слушай, я… блин, не знаю, ну, мы же как бы просто друзья с тобой.

Она вырывает руку и стремглав убегает с танцпола. Я иду к бару, беру себе пиво.

– Сейчас уже начнется, – подмигивает мне знакомый бармен.

– Что начнется? – не понимаю я.

– Как что? – теперь уже он смотрит на меня как на чудика. – Концерт!

– А-а, ну да. Жду-не дождусь, – бормочу я.

Потом мельком вижу в зеркальную витрину Веру с её подругой. Они проходят мимо и сворачивают к выходу. Я допиваю пиво и иду за ними. Стремно всё-таки вышло с Верой. Называется позвал развеять тоску. Но опять же, кто знал, что у нее там в голове творилось.

В фойе их нет, и я на какой-то миг зависаю, думая: может, тоже свалить домой? Ну, не караулить же мне Леру, не следить же потом за ними, чтобы узнать, поедет он к ней или нет… Это же бред. Или не бред? Я уже собираюсь было возвращаться в зал, как из туалета появляются и зареванная Вера, и ее подруга.

Я подхожу к ним, взглядом показываю подруге, мол, ну отойди, нечего уши греть. Но та, как назло, вцепилась в Верину руку, типа, хрен мне, а не приватность. Да и пофиг. Говорю при ней:

– Вер, прости. Ну, не плачь… Ты классная, вообще супер. Просто у меня…

Я запинаюсь. Не говорить же ей про Самарину. Представляю: видела, рядом с нами женщина сидела с мужиком? Вот я ее люблю, поэтому прости… Короче, говорю Вере просто, что у меня есть другая. Она кивает, шмыгает носом. Сама вся такая несчастная, потерянная. И я чувствую себя каким-то козлом. Бубню:

– Мне, правда, жаль. Я даже не думал, что так выйдет…

И тут подает голос ее подружка:

– Да неужто?

Пока я соображаю, она наклоняется ближе и тихо шипит:

– Я знаю про ваш мерзкий спор.

Блин! Все-таки наши, сволочи, разболтали. У кого, интересно, недержание?

Кошусь на Веру, даже не представляя, как ей всё сейчас объяснить. Но она, по ходу, не услышала. А затем и вовсе отходит к зеркалу. Ее подружка продолжает винить меня во всех смертных грехах так, что её уже несет не в ту степь.

– Ты её влюбил в себя злонамеренно! На спор!

Я пытаюсь ей объяснить, что всё вообще не так было и спорили мы на то, что из той Веры, какой она была раньше, можно сделать вполне симпатичную девчонку. Но Верина подружка продолжает клокотать, и я тупо разворачиваюсь и сваливаю. Не день сегодня, а какая-то беспросветная ж***.

Возвращаться к нашим нет вообще никакого желания. Видеть их не хочу, слушать их треп – тем более. И потом, захочу ведь выяснить, кто и зачем наболтал про спор – разругаюсь вдрызг. А при Лере не хочу.

Лера, блин… Из-за нее ведь тут торчу, как на цепи. Не хочу быть здесь, а уйти все равно не могу. Реально тупик какой-то.

Я снова подсаживаюсь к бару и беру еще одно пиво. Тем временем в зале начинается бурное оживление. К танцполу отовсюду стекается народ. А спустя несколько секунд воздух взрывают визги, вопли, крики. Это девочки приветствуют диджея Смелла. На сцену выходит чувак с дредами. Толкает спич под такой радостный галдеж, что половину его слов не разобрать. Потом уже ударники заглушают эти визги.

Я сижу к сцене вполоборота, слушаю, как он поет, но не могу проникнуться драйвом, как все здесь. Хотя чувак исполняет задорно и двигается энергично, и в другой раз меня бы, наверное, вставило. В принципе, мне такое нравится под настроение.

Выступает он где-то час или даже чуть дольше. Потом прощается, весь выдохшийся и взмокший. Я тоже почему-то чувствую себя измочаленным, как будто вместе с ним все это время отжигал изо всех сил. Ну и пивас уже просится наружу. Так что сползаю со стула и иду в туалет с расчетом сразу потом ехать домой.

И когда уже мою руки, из кабинки вдруг выгребает Карлсон. И меня прямо захлестывает. А он еще и пристраивается рядом, через раковину. Хотя этих раковин тут целая дюжина, и все свободны.

Но самое гадкое, что вид у него довольный и даже как будто злорадный. Но, может, я просто накручен, и мне уже всё такое мерещится.