Сломанные Крылья

— Думаешь, ты меня достоин? — спросил он, ухмыляясь тому в лицо. — Жалкий, никчемный ирай-ши вроде тебя? — Фэйри задрожал, стискивая перед Майкиной туники. Майка сжал его затылок, шагнул в сторону и толкнул ирая на колени перед высоким. — Покажи, — промурлыкал он, вдруг принимаясь нежно ласкать его лицо. — Докажи, что ты достоин. Отсоси ему.

Дрожащими руками беловолосый ши дернулся подчиниться, расстегивая ширинку джинсов второго.

— Подожди… Нет… — возмутился высокий, перехватив его запястья, но Майка шагнул к нему, встав над тем, что сидел на коленях, и сам расстегнул джинсы и вытащил член. Высокий фэйри открыл рот, чтобы возразить, но Майка смерил его холодным взглядом.

— Как ты смеешь? — прошипел он, схватив его за рубашку и заставив шагнуть ближе. — Да кто ты, по-твоему, такой? Думаешь, что достаточно хорош, чтобы говорить мне, что делать? — Свет между надкрыльями вспыхнул, словно под тонкой тканью зашевелились бабочки, и высокий будто съежился, не сопротивляясь, когда Майка сунул его вялый член в рот второму ши.

— Пожалуйста, — прошептал первый, расширив глаза. — Пожалуйста, не надо…

— Я думал, ты хочешь быть моим любимцем, — заметил Майка, разжав пальцы на его рубашке и ущипнув за сосок, так что смуглое лицо залило краской. — Хороший любимец слушается хозяина. Разве не так? — Вторая его рука легла на голову беловолосому фэйри, который кивнул, продолжая сосать. — Видишь? А теперь докажи, что ты мой. Кончи ему в рот.

Джека передернуло, когда фэйри всхлипнул, и по его щеке потекла слеза. Майка лишал его контроля, унижал, издевался — и за что? Какого хрена вообще происходит?

Меньше минуты спустя высокий фэйри вскрикнул, его плечи напряглись, а тот, что сидел на коленях поперхнулся и закашлялся — по его подбородку, капая на рубашку, потекла сперма. Майка отступил на шаг, гадливо рассматривая двух фэйри перед собой.

— Вы проявили себя, — кивнул он. — А теперь проваливайте с глаз моих. Меня от вас тошнит.

— Н-но… — заикнулся высокий фэйри, убирая член в брюки.

— Но ничего, — отрезал Майка, и его крылья опять полыхнули. — Вы отвратительные и жалкие, и я сыт вами по горло. Убирайтесь вон!

Джек тупо смотрел, как оба спешно сбегают. Майка пересек комнату и захлопнул за ними дверь, а потом плюхнулся к себе на кровать и молча уставился в потолок.

Глава 73

Джек сидел, словно онемев, дожидаясь хоть какого-то объяснения, но с таким же успехом он мог бы превратиться в невидимку.

— Какого хрена это только что было? — спросил он наконец, и Майка громко вздохнул, словно все это время ждал начала допроса.

— Не обращай внимания, Джек, — отмахнулся он. — Это заморочки ши. Тебя они не касаются.

— Не каса… Майка! Что вообще происходит? — Никакого ответа. — Почему ты ни разу не зашел меня проведать?

— Чего ради?

— Чего ради? — повторил Джек. — О, да ничего, разве что — по той простой причине, что я две с половиной недели провел в коме, после того как изорвал в клочья свою душу, чтобы вернуть тебе крылья. Мог бы хотя бы сказать «спасибо». — Шок почти прошел и теперь сменился злостью.

— За что? — спросил Майка, продолжая пялиться в потолок. — Я тебя об этом не просил. Если тебе нужна благодарность, сходи к Акитре. Он сказал, что это была его идея.

— Акитра? — нахмурился Джек. — Я сделал это не ради него.

— Тогда зачем?

— Потому что люблю тебя! — почти закричал Джек. Он мог бы орать в стену, потому что реакция была такой же.

— В этом и заключается твоя ошибка, — отозвался Майка и, перекатившись на бок, улегся к нему спиной. — Я же говорил, что никогда не смогу полюбить человека.

— Но ты же полюбил, — возразил Джек, слезая с кровати и делая шаг к Майке. — В ту ночь ты сказал…

— Сказал, что люблю тебя, да, но не всерьез же. Просто ты хотел это услышать.

— Ублюдок! Какая же ты скотина — после всего, что я для тебя сделал…

— После всего, что ты сделал? — повторил Майка, нахмурился и, перекатившись, поднялся. — Ты понятия не имеешь, что ты сделал. — Он скинул тунику на пол и шагнул к Джеку. Нежные, как морозная роспись на стекле, крылья развернулись у него за спиной, отбрасывая на шторы всполохи серебристо-синего огня.

Джек мог лишь зачарованно смотреть, дрожа перед таким великолепием. Сделав еще шаг к нему, Майка схватил его за запястье, и Джек вскрикнул и упал на колени, сгорая от стыда. Как он мог думать, что достаточно хорош для такого прекрасного, совершенного создания? Он был самоуверенным дураком, он обманывал себя, надеясь заслужить Майкину любовь. От собственной глупости из глаз потекли слезы.

— Теперь видишь? — спросил Майка, наклонившись к нему. — Теперь, когда у меня снова есть крылья, они все хотят меня. Все эти уроды, которым было насрать на меня прежде, хотят танцевать с солдиасом, и ни один из них — ни один — не достаточно хорош для меня, но что бы я ни делал, как бы с ними ни обходился, они не оставляют меня в покое. Вот, что ты сделал. — Он выпустил Джека — крылья исчезли — и отступил, оставив всхлипывающего и дрожащего Джека стоять на коленях.